Попаданка в книгу или опальная жена дракона

— Ты знаешь, как пользоваться артефактом. Он перенесет тебя куда захочешь. Просто думай об этом месте и…возвращайся.

— Конечно…я вернусь, — произношу скорее для себя, чем для него.

Под пристальным контролем Эйнара я прокалываю палец и сжимаю агат в кулаке. Все-таки мне удается узнать, что артефакт способен переносить только одного. Только так.

В моей ладони камень начинает светиться тусклым пульсирующим светом, обволакивая мою фигуру.

Мир вокруг искажается и земля уходит из-под ног.

— Прости, что ухожу, — шепчу я, поднимаясь на цыпочки и касаюсь своими губами его. Возможно последний наш поцелуй и я не хочу, чтобы он был горьким. Хочу, чтобы в нем осталась недосказанность.

Туман сгущается и фигура Эйнара растворяется, словно его поглощает сама тьма. Его пальцы скользят по моей щеке и исчезают.

Прикрыв глаза, оставляю в памяти это мгновение с прикосновением дракона.

А когда снова чувствую под ногами землю — открываю.

Передо мной обломки камней, местами покрытые мхом и ростками травы. Выше обугленные стены некогда величественного строения, а у его подножья почерневшие и высохшие кусты, чудом сохранившиеся.

Кажется, даже воздух до сих пор хранит запах гари.

Вокруг слишком тихо. Ни щебетания птиц. Не шорохов.

Словно земля здесь вымерла навсегда.

Неожиданно через безмолвие пробивается девичье пение.

Вначале воспринимаю мелодию как плод воображения. Но опомнившись, прислушиваюсь.

Мне не кажется.

Кто-то поет…Там внутри.

Осторожно переступая через камни, я иду на звук, пока не оказываюсь в зале с высокими потолками, истерзанными временем и погодой.

Огромные арки, покрытые мхом и лишайником гнутся под тяжестью прошлых лет. Пол, покрытый слоем земли, шелестит под моими ногами.

Тонкая женская фигурка в широкой шляпке расположилась ко мне спиной. Она копошится над столом, стряхивая с него пыль и куски лепнины, видимо, упавшие с потолка. Замечаю изящный чайничек и серебряный сервиз на подносе.

Под моей стопой снова что-то хрустит и девушка резко выпрямляется и замолкает.

Она оборачивается и я теряю дар речи.

— Лорет? — голос Эрении дрожит от эмоций. — Это именно ты…надо же.

Я стою не в силах произнести ни слова, пытаясь понять, как это возможно.

Эрения здесь? В руинах дома Ричи?

Глава 41

— Что ты тут делаешь? — первый шок прошел и я могу говорить.

Судя по побелевшему лицу, Эрения не ожидала меня увидеть, но все-таки реагирует она довольно спокойно, хоть мой вопрос ее вгоняет в ступор.

— Раз ты здесь, значит все верно, — медленно произносит словно самой себе.

— О чем ты? — вытерев руку о платье, приближаюсь.

Девушка видимо подметив мою враждебность, вскидывает подбородок.

— Она тебя ждет.

— Она?

— Не задавай мне вопросов, мне просто сказали, что кто-то должен явиться и все. Этот кто-то важный, — раздраженно фыркает Эрения.

Внезапный стук в остатки витражного стекла заставляет нас обеих нервно поднять головы.

Птица. Просто маленькая птица.

— Я провожу, — Эрения закидывает несколько листиков мяты из маленькой корзинки в чашку и подхватывает поднос.

Пройдя мимо меня, останавливается и хмурит носик:

— Передумала? Тебя ждут, ты же за этим здесь?

Просто удивительно. Совершенно не понимаю, как реагировать. Даже мое сознание словно застыло в ожидании неизведанного и внезапного.

Что ж… пожимаю плечами, следую за ней.

Кому-то же она несет чай.

Эрения легко и быстро скользит под обветшалым коридорам. За колоннами и выбитыми дверьми мы переходим в некое подобие оранжереи.

На удивление это место пышет жизнью. Оранжерея буквально утопает в зелени, насыщая воздух ароматами смолы и диких цветов.

На ходу поднимаю голову на крепкое дерево, чьи ветви пробили стеклянную крышу.

— Ну наконец-то. Где тебя носило? — доносится до меня хрипловато-скрипучее эхо женского голоса.

— Простите, я привела к вам ее…

Я пытаюсь рассмотреть, к кому обращается Эрения.

Женщину скрывает живое ограждение, именно за него юркает девушка. Я следую по пятам.

И замираю на полушаге. Вот и новый повод впасть в ступор, хотя казалось уже некуда.

— Ах вот ты какая, — пожилая женщина из моего последнего сна мягко улыбается.

— Кая…, — шеплю сквозь зубы.

— Да, дитя, Кая. Давно меня не называли просто по имени.

Опираясь на трость, Кая поднимается из обветшалых качель, увитых плющом.

Она богато одета, драгоценные камни щедро украшают ее шею и прическу. Лицо припудрено и на щеках румяна. Дорогие благовония разносятся по оранжерее с каждым ее шагом.

Кая явно не бедствует. Совсем не похожа на ту испуганную девушку в слезах и на пожилую растрепанную женщину.

— Красиво здесь, правда? — обращаемся ко мне, а меня передергивает. — Я раньше любила здесь бывать. Думала, никогда не вернусь.

— Зачем вы мне это говорите? Я здесь не для этого.

— Знаю, — Кая поворачивается к притихшей Эрении. — Моя дорогая, будь добра, принеси чая для моей гостьи тоже.

— Как скажете, — Эрения учтиво кивает.

Непривычно видеть Эрению такой податливой.

— Не торопись, нам нужно будет поговорить с моей гостьей на едине.

— Разумеется, — Эрения приседает в поклоне и быстро скрывается из виду.

— По правде говоря, я не думала, что ты действительно придешь, дитя.