Попаданка в семье драконов

– Элиду, Розалинду и Ларгетту хотят отдать вампирам, чтобы их принесли в жертву. Они сейчас в Столице, Тарлон пытается их защитить, но долго не продержится.

– Тарлону угрожают? – Вейра вскидывает тонкие брови и поправляет рыжую прядь.

Гремят оркские барабаны, надрываются трубы, но музыка не расслабляет разум, внутри меня вскипает злость, точно лава в готовом взорваться вулкане.

Перевожу взгляд на Элоранарра, тот поднимает руки:

– Я тут ни при чём, я культистами занимался и ещё кое-кем, к вампирам меня близко не подпускают.

– Арен, пожалуйста. – Не могу дышать, стоит только представить восемь тысяч существ, принесённых вампирам в жертву.

Арен прямо над столом обращается в золотого дракона, склоняется, приглашая сесть верхом.

– Нас возьмите! – просит Вильгетта, но подойти не пытается.

Я мигом запрыгиваю на холку Арена, он поднимается, хватает её в лапу, второй сгребает Бальтара и под визг Вильгетты взмывает в небо.

Практически сразу следом за нами срываются с земли три драконицы Элоранарра, расправившие разноцветные крылья. Украшения и золото одежд ярко вспыхивают на солнце, дрожат в потоках воздуха.

Элоранарр тоже оборачивается золотым бронированным драконом. Стремительный Эрршам, сверкнув перламутром чешуи, прихватывает Ингара. Элоранарр, поднявшись, ныряет вниз и… ухватывает за седло хорнорда. Бедная животина отзывается истошным рёвом и опорожняется на каменные дорожки. Элоранарр летит низко к земле, вовсю напрягая крылья. В брачных драконьих играх нигде нет пункта о подношении избранным пойманных зверей?

Обалдевшие орки, прекратив играть на инструментах и плясать, провожают нас молча, неподвижно и, кажется, с открытыми ртами. Высоко в небе серебром вспыхивают крылья Риэль. Похоже, у дракониц при становлении избранными шкура не перекрашивается под мужчину, остаётся их собственной.

***

Хорнорда Элоранарр отпускает где-то на полпути к стене, видимо клептоманская душа сообразил, что телепортировать зверя не сможет, и тот останется оркам.

Минут за двадцать мы долетаем до каменной границы, перемахиваем шипастую преграду и, взметнув пыль, опускаемся на землю. Элоранарр падает на бок, дышит хрипло. А нечего воровать тяжести, лучше бы перьями ограничивался.

Риэль приземляется рядом с ним, стремительно убирает узкие серебряные крылья. Элоранарр расслабленно улыбается.

– Вставай! – рявкаю на него. – Телепорт! Давайте же скорее!

Меня пробивает холодным потом при мысли, как долго летело ко мне зачарованное письмо. Может, там, в столице, всё уже кончено, и девушек увели…

Кряхтя и постанывая, Элоранарр поднимается. Ингар с тоской смотрит на покинутую землю, и ресницы у него мокрые, руки дрожат. Хорошо, что он с нами: там, где его полукровность – грех перед прогневавшейся богиней, с ним могли сделать что угодно.

Он неохотно встаёт с нами в круг, а Элоранарр норовит опереться на Риэль. Диора всерьёз вцепилась в Эрршама. Но мы всё же собираемся в кривой круг, хватаемся за руки.

– Огненная улица пять! – выкрикиваю я адрес.

Арен активирует телепорт, нас пожирает огненный вихрь, взвивает в самое небо, в холод и пустоту, прежде чем развернуться и с грозным рёвом проволочь до земли и вышвырнуть на мостовую. По инерции мы кубарем прокатываемся метра четыре и останавливаемся. Арен в порядке – чувствую это!

Под стоны, сопение остальных поднимаю голову: на мостовой дымятся куски камня, какие-то осколки, металл. Из-за земляной насыпи выглядывают гвардейцы. Посередине столичной улицы, с бумажкой в вытянутой руке и в обнимку с белым флагом, стоит голодный вампир. Его окружённые вздувшимися венами глаза изумлённо вытаращены на нас.

Бумажкой вампир машет в сторону небольшой крепости…

Вопрос: что делает крепость на улице с магазинами?

Эпилог

Мёртвые степи возле Пат Турина наполнены гулом и грохотом, завеса из пыли колышется, точно живая, закрывает собой приближающуюся армию с огромными обозами. В пыли мелькают флаги Нового Дрэнта, Аванта, Каргоры, Сагийского королевства, гномьи флаги с молотом и наковальней в круге венка из гаечных ключей.

Впереди громадной армии, тоже поднимая столбы пыли, несутся гонцы.

Для расположившихся у Пат Турина объединённых войск Эёрана это выглядит прибытием подмоги и долгожданного оружия гномов. Свободные от караульной службы воины поднимаются с мест у костров, покидают тренировочные площадки, чтобы первыми увидеть чудо чудное, диво дивное: запрещённое оружие. Даже обычно церемонные эльфы забираются на деревья, чтобы лучше видеть, а особо лихие подумывают расправить крылья грифонам.

А за пыльной пеленой…

Змеиная улыбка скользит по губам суккуба – демоницы, много лет изображавшей Заранею, супругу императора Карита. Её голова охвачена чёрной живой лентой, выпучившей на лбу воспалённый алый глаз.