Попаданка в стране драконов (СИ)

— Может, уйдем вечером, когда стемнеет? — обратилась девушка к Эрвину, застывшему как соляной столб посередине комнаты.

— Ты же совсем слаба… — проговорила Авивия дрожащим голосом.

Сердце матери разрывалось, когда она смотрела на сына и его подругу. Страх и беспокойство давным-давно пленили душу женщины, и никакими силами их невозможно оттуда изгнать. Авивия чувствовала себя несчастной, и в этом состоянии была почти всегда.

— Вы ошибаетесь, я не такая слабая, как вам кажется, — Соня попыталась улыбнуться.

— Я принесу еды, — засуетилась Авивия, — тебе надо подкрепиться, — женщина поспешила к двери и кинула мужу: — Пойдем.

Дурмитор тут же поднялся со стула и заспешил к двери вперед жены. Так или иначе, он добился своего и был собой доволен.

В тишине, которая повисла в комнате, почти осязаемо стало трудно дышать. За окном светило солнце, пробиваясь сквозь занавески. Но даже солнце не могло помочь Эрвину: дикая, необузданная ярость клубилась в груди, заслоняя всё вокруг.

— Как зовут птицу, которая щебечет там? — спросила Соня, когда молчание невыносимо затянулось.

Девушке не хотелось возвращаться к разговору, у нее не было ни сил, ни желания обсуждать семейные дела Эрвина. Ей казалось, что так будет только хуже, для себя она уже всё решила. Нынешний приют так же ненадежен, как и все остальные, и надо снова отправляться в путь. Не стоит нагнетать перед дальней дорогой, а в том, что она будет дальней, она не сомневалась.

— Слышишь, как поет? — не обращая внимания на угрюмость парня, спросила Соня. — У нас около дома парк, я, когда гуляю, всегда слушаю птиц. Таких трелей я не слышала. А, вот еще! Они перекликаются. Мама у тебя добрая, она мне оберег подарила. Я такие фенечки плести не умею, — Соня переключилась на плетеный браслетик. — Представляешь, внутри плетения чешуя дракона. А если бы это была чешуйка Горыныча? Ну, или Стрелы, например. И можно их позвать, крикнув, как в телефон, — Соня поднесла руку с браслетом к губам и произнесла: — Встань передо мной, как лист перед травой!

— Хорошо бы позвать, — медленно произнес Эрвин, — только я не знаю о телефоне, здесь такого нет.

— Значит, изобретёте. У нас тоже когда-то не было, — ответила Соня.

Настроение ее изменилось. Место безмятежности заняла тоска, даже солнце за окном померкло.

— Мне надо вернуться домой. Как можно скорее. Не хочу здесь оставаться. Я… разрушитель. Дома я буду неопасна.

— Не преувеличивай. Теперь, когда ты знаешь о себе, уже нечего бояться. Тебе надо лучше узнать дар цветка и подчинить его силу.

— Подчинить, чтобы убивать? Я же монстр.

— Ты не монстр. И ты очень мало знаешь о магии цветка.

— Я хочу домой. Я устала. Помоги мне. Пожалуйста, — слезы покатились по щекам девушки, и она скривилась: — Я стала такая плакса, извини.

— Ты самая красивая плакса на свете.

Соня невольно засмеялась.

— Ты обязательно вернешься. Раз был путь сюда, значит, есть и обратно.

Девушка вытерла слезы, она больше не будет плакать. Беспросветное отчаяние слегка стихло. Слова Эрвина — самое лучшее лекарство для маленького измученного сердца, которое так нуждалось в защите. Лучики улыбки разбежались в уголках глаз девушки. Чувство, которое родилось в груди, окрепло.

Стук в дверь заставил вздрогнуть обоих заговорщиков, в комнату вошла Авивия с подносом еды.

— Надо подкрепиться. Давай-ка поедим, — нараспев проговорила она, обращаясь к Соне, как к маленькому ребенку. — Иди, Эрвин. Мы без тебя управимся.

Парень махнул рукой на прощание и вышел. Авивия поправила подушку в изголовье и подтянула девушку повыше, чтобы было удобнее есть.

Комок подкатил к горлу Сони. Как же она соскучилась по дому, по маме, по бабушке!

— Я булочек испекла, с корицей, — продолжала говорить Авивия, будто не замечая состояния гостьи, — еще теплые. А вот напиток из ягод валиники, очень полезный. Хочешь, покормлю тебя?

— Мне уже лучше, я сама, — Соня протянула руку.

Аромат булочки такой знакомый. Девушка откусила маленький кусочек, потом еще один. Бабушка пекла похожие вертушки, как она их называла. Соня любила их есть с молоком.

Авивия улыбнулась, видя, как засветились глаза девушки, порозовели щеки, уголки губ поползли вверх. С каждой минутой Соня оживала.

— Покушай, а потом поспи, — сказала мать Эрвина. — Если что, зови меня, я рядом.

— А на улице солнце? — спросила Соня.

— Да, отличный денек.

— Откройте, пожалуйста, окно.

— Конечно, это самая светлая комната, — сказала Авивия, отдергивая занавески в стороны и открывая окно. — Подвеску Эрвин тебе подарил? — спросила она неожиданно.

Соня кивнула, горло сковал спазм.

— Я, когда тебя переодевала, увидела. Спасибо за Эрвина. Он сказал, ты спасла ему жизнь, — Авивия благодарно улыбнулась. — Хочешь побыть одна? — понимающе спросила она.

Девушка снова кивнула в ответ.