Попаданка за штурвалом

— Сейчас я тебя выпущу, — обещаю я. Ни магическая защита, ни замок, не выглядят серьёзными. Точнее, они рассчитаны на то, чтобы удерживать пленника, но не на угрозу извне.

— Нет необходимости, мой господин.

— Что? Почему?

Что за дичь? Но я дейсвительно не спешу вскрывать клетку. Мало ли…

Рен усмехается:

— Господин, посмотрите на меня. Сиян переместила мою душу в тело демона. Вернуть обратно не получится, потому что она на моих глазах уничтожила настоящее тело. Мне некуда вернуться.

Вот это и проблема. Рен готов уничтожить себя. Что говорить о других людях, которые будут смотреть на него со стороны? Естественно, его либо приговорят, либо изгонят вниз на континент.

Восстановить какой-нибудь особняк совсем неплохо, но… я не смогу находиться внизу слишком долго. Что это за брак, если навещаешь жену на пару-тройку часов? Злая шутка.

Я приобнимаю Алю:

— Рен, посмотри на мою супругу и прекрати пороть чушь, — я разбиваю и замок, и преграду одним ударом. — На выход!

Уж не знаю, что действует больше — вид Али или мой приказ — Рен послушно выходит из клетки и склоняет голову:

— Мой господин, есть кое-что, что вам лучше увидеть своими глазами.

Если Рен так считает, у меня нет причин сомневаться, а пытаться вытянуть из него подробности, если он решил, что я должен составить своё мнение без влияния чужих пусть невольных, но подсказок, бесполезно.

Кивнув, я жестом приглашаю его показывать дорогу.

Рен уверенно выводит нас в зал с алтарём и парой купелей. Я предполагаю, что нам нужно в другой коридор, но нет. Рен подходит к алтарю, упирается плечом и с заметным усилием сдвигает каменную глыбу.

Ещё одно напоминание, насколько демоны физически сильны — я бы мог сдвинуть алтарь магией, но не руками.

Открывается проём, и Рен уступает мне место. Внизу кромешная тьма, я запускаю сразу десяток светлячков. Мрак послушно расступается, и нижний зал на первый взгляд копия верхнего, но нет, присмотревшись, понимаю, что верхний сделан по образцу нижнего, и уступает оригиналу во всём — в просторе, в декоре, в качестве работы.

А ещё внизу не одна купель, а несколько. И они не пустые.

— Думаете, она там? — Аля не утруждает себя адресовать Сиян по имени.

— Проверим, — киваю я.

— Господин, позвольте? — Рен присаживается у проёма на корточки и, дождавшись моего одобрения, спрыгивает.

Я за ним.

У Али получается совершенно волшебный фокус — она уже в прыжке раскрывает крылья, по-моему, неосознанно, и мягко планирует. Дженсен к нам присоединяется, что радует — оставлять её за спиной не хотелось бы.

Купели другие, это сразу бросается в глаза. Почти все пустые, голый камень без желе, вот две… Вместо желе лёд, покрытый узором мелких трещин. Тела не покоятся, они вмурованы, и похоже, их погрузили живыми одновременно. Пока желе превращалось в камень, они успели повернуться лицами друг к другу. Мужчина и вовсе протянул руку в жесте последнего отчаяния. Глядя на них невозможно остаться равнодушным, меня… зацепило. Наверное ещё и потому что совсем недавно Аля лежала в такой же купели.

Дженсен прикладывает ладонь к губам и отворачивается, Рен, покосившись н меня, шагает к ней и даже не обнимает, а укрывает крыльями. Один я… бескрылый.

— Аля?!

Я же только моргнул!

Она уже согнулась и трогает лёд.

— Мне кажется, они живые.

Заинтересовавшись, и Джен, и Рен возвращаются.

— Господин!

— Сам вижу, — некоторыми чертами лица мужчина похож на меня. Точнее, я на него.

И если мои предположения верны, то я знаю, кого именно мы отыскали.

— Хм, а от магии лёд плавится, — радостно делится Аля.

— Осторожно!

Я оттаскиваю её, но слишком поздно. Желе продолжает таять уже без нашего участия и тает всё быстрее.

Глава 43

Аля Авей

Упс.

Я не нарочно. Я прекрасно осознаю, что пострадавшим нужны целители, что спасая можно убить. Честное слово, я не хотела, но в какой-то момент потеряла над собой контроль и как завороженная потянулась к ледяной поверхности. Хотя почему “как”?! Мне показалось, что я смотрю в глаза мужчины, но вижу Милана, и он зовёт меня.

Треск льда, обломки разлетаются по залу, мужчина с яростным воплем освобождается.

Не обращая на нас внимания, он бросается к купели, где замурована женщина.

— Какой бодрый…

Я то ли удивляюсь, то ли пугаюсь.

— Кио! — зовёт мужчина. Порезы льдом кровоточат, но он бьёт и бьёт кулаком по преграде.

Капли крови будто кипяток с шипением проплавляют лёд, но женщина неподвижна.

Когда мужчина добирается до неё и вытаскивает на бортик. Женщина безвольно повисает в его руках. Ни окрики, ни объятия на неё не действуют.

— Киона! — надрывается мужчина. — Ещё не поздно! Ну же, очнись! Кио…, — словно испугавшись, как его голос одиноко звучит в тишине, мужчина замолкает.

Он прижимает женщину к себе, стряхивает с её лица налипшие комочки скукожившегося желе.