Попаданки в матросках!

Сперва Тодзио не хотел верить в услышанное, а тем более, и слышать ничего не хотел о проведении предложенных реформ… Потом поверил — и попросил разрешения лучше сразу сделать сеппуку, чем пережить такое, что капитуляцию, что реформы! Однако в итоге его все же удалось убедить и не делать сеппуку, и остаться на службе у императора, и даже помочь тому в проведении упомянутых реформ. "Вы нужны мне, Тодзио!" И вообще, Япония — не погибает, она возрождается! Долг и честь по-прежнему главное для потомков самураев, просто теперь это будет трактоваться шире. Пусть не будет большой империи, но будет… Содружество. Да, Содружество Независимых Свободных Государств, которые Япония сплотит вокруг себя в борьбе с несправедливостью колонизаторов! А война с этими колонизаторами продолжится, только на сей раз — под новыми, справедливыми, лозунгами и со справедливыми целями. И… приятный бонус — если воины в матросках убедятся, что теперь Япония действительно на стороне добра и справедливости, то в будущем они смогут открыто оказывать ей помощь. Нет, не прямо сейчас — они же союзники СССР, который, в свою очередь, союзник США и Британии в борьбе с Германией, так что выйдет неудобно и вредно для общего дела борьбы за справедливость. Но — потом, в будущем, возможно. Зато сейчас они могут (по большому секрету, разумеется!) поделиться кое-какой информацией об этом будущем, в том числе и стратегической. Но только после исполнения их условий.

А как только и премьер-министр был "обращен в новую веру", к императору пригласили морского министра, которого стали "охмурять" уже втроем. Тот сдался куда быстрее премьера — для представляемого им флота открывавшиеся перспективы были несколько лучше, чем для армии, да и сами флотские были более открыты "современным веяниям".

И наконец, когда правительство Японской империи и воины в матросках вновь собрались в полном составе в одном зале, микадо, премьер-министр и морской министр единым голосом объявили о жизненной необходимости начала… "нового курса", "новой идеи", "нового мЫшленья", называйте, как хотите. Конечно, еще пришлось постараться, чтобы убедить всех, но это удалось. А уж тогда…

"И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры… можете представить себе, тридцать пять тысяч одних курьеров!"

Или так…

"Неслыханная деятельность вдруг закипела во всех концах города; частные пристава поскакали; квартальные поскакали; заседатели поскакали".

В общем, правительство и император тут же начали бурную деятельность, старательно раскидывая сети, вылавливая ими нужных людей, приглашая их для убедительного разговора, а затем отпуская с нужными инструкциями. Первыми пригласили руководителей Генерального штаба и Морского генерального штаба, которым совместными усилиями объяснили ситуацию, разубедили делать сеппуку и привлекли их на свою сторону. А кроме того, сделали несколько общих замечаний насчет имеющихся планов войны: что американцев очень сильно недооценивают (и даже не их экономическую мощь, о которой высшее руководство как раз знало, а их решимость, упрямство, смелость и способность быстро организовать отличное управление военными действиями), а зверства лишь разожгут их желание продолжать войну; что русских недооценивают тоже, но они сейчас не имеют ни малейшего желания воевать с Японией, если только та сама их не вынудит; что план создать "периметр обороны" и потом перейти от наступления к оной обороне и так одержать победу — простите, просто полная туфта; наконец, что уважение народов оккупированных территорий и привлечение их на свою сторону принесет куда больше пользы, чем любые зверства и преступления против них. Отсюда следующие выводы: во-первых, наступать, только наступать; во-вторых, наступать лишь на владения американцев, британцев и голландцев, а о захвате русских Сибири и Дальнего Востока — забыть навсегда; в-третьих, в корне изменить оккупационную политику.

Затем произошло небывалое — божественный император Японии впервые лично выступил по радио с обращением к подданным. И теперь настал черед всех японцев испытывать разрыв шаблона, когнитивный диссонанс и вообще — офигевать.

"Великие, мудрые и добрые лунные воительницы открыли нам глаза…", "Равенство всех рас и народов…", "Отныне мы будем защитниками и освободителями, а не захватчиками и угнетателями…", "Пусть цветут сто цветов и расцветают сто школ…"