Попаданство со скидкой

— Ничего страшного, — осклабился Дитрих ден Нос, — чуть поголодаете. — Он перегнулся через стол и сказал так, чтобы слышала только я: — Может, тогда и платье станет вам впору?

Что?! Это он на что намекает, гад такой? Что у меня грудь из декольте вываливается? Он думает, что я растолстела?! Или что намеренно надела платье на размер меньше, чтобы мужиков провоцировать?! Да это вообще не моя одежда!!! Но… не сознаваться же?

— А вот это уже хамство, — заметила я, невозмутимо намазывая рогалик маслом. После его слов о голодании захотелось поесть покалорийнее.

— Да, — серьезно согласился он, снова откинувшись на спинку стула, — и я прошу прощения. Я не должен был позволять себе такое… даже в отношении наиле.

— Это вы так извиняетесь или снова меня оскорбляете? — заинтересовалась я и потянулась к кусочкам чего-то желто-зеленого, обнадеживающе напоминающего сыр с вкраплениями зелени.

— Вы правы, — кивнул он, — неудачное вышло извинение. Я прошу прощения. Без всяких уточняющих деталей.

— Хорошо, — не стала я упрямиться. Допила… ну, пусть будет какао… промокнула губы льняной салфеточкой (а может, и не льняной, но очень похожей) и поднялась.

— Я готова, — коротко сообщила я, — можем ехать.

— Вы… уже закончили? — удивился он, причем настолько искренне, что мне оставалось только ресницами хлопать. Не, нормально вообще? Не он ли меня подпинывал все время, а сейчас что?

— Вы же торопитесь? — спросила я с упреком и недоумением. — Злились даже.

— И то и другое не настолько, чтобы оставить вас без грюдендарфа! — воскликнул он, возмущенно выпучив на меня серые (довольно красивые, кстати) глаза. — Как вы могли так обо мне подумать?!

И правда. Я опечалилась. Куда ж это я собралась-то без грюдендарфа?! Да еще плохо о человеке подумала, что он лишить меня этого чуда хочет. Что ж он, злодей какой?

— Ну тогда давайте, — вздохнула я и обратно на свое место села. Прикрылась плащом обреченно.

Дитрих ден Нос сделал знак служанке и приказал:

— Принесите грюдендарф для мадам, и побыстрее. Мы спешим.

Миаса резво присела и убежала. А я выдохнула с облегчением. Ну… подозревала, что по закону попаданства обязательным к употреблению грюдендарфом окажется сероватая каша-размазня, единственное неаппетитное блюдо на столе, а оказывается, нет.

Служанка с торжественной физиономией поставила передо мной тарелку с пресловутым грюдендарфом, и я поняла, что закон попаданства все-таки работает: уж лучше бы это была каша. У нее цвет хоть и серый, но какой-то… умеренный, что ли, самое то для родной мне средней полосы России, а не это ядовито-тропическое буйство красок, каким поразил меня местный деликатес. Или десерт. Или… что это?! Кишки тролля, может?

— А это вообще… съедобно? — кисло поинтересовалась я, с подозрением созерцая развалившееся зелено-малиново-оранжевое желе с… я присмотрелась… крупными фиолетовыми семенами. Вид… ну так себе.

— Это грюдендарф, мадам! — всплеснула руками служанка Миаса. — Не сомневайтесь, отменного качества, только для знатных дам!

— Н-да? — скептически поинтересовалась я и потыкала вилкой в желе, осторожно принюхиваясь. Это, случаем, не он так… пованивает?

— Мадам? — удивился Дитрих ден Нос. — В чем проблема?

— Хм-хм… — пробормотала я, находясь в некотором затруднении. Нет, ну явно же это грюдендарф так отвратительно воняет! Этакое легкое поветрие гнили… А я еще от герцогских недояблок не отошла! А вдруг меня вырвет, несмотря на супериммунитет?!

— Миаса, — печально сказала я, — он точно… не протух?

— Нет, ну что вы! — вылупила глаза служанка. — Как же он протухнет, если мы его по чуть-чуть закупаем? Да и такой ценный продукт… у нас кухарка его под замком держит и следит за его качеством исправно! Хозяин лично проверяет!

— Н-да? — опять не воодушевилась я.

— Вы его ложкой ешьте, — посоветовала Миаса, — чтобы ни семечка не оставить! И вас никакая болезнь не возьмет, что нас, женщин, косят!

Она благоговейно заглянула мне в тарелку и услужливо подала мне ложечку. От ее движения рукав платья чуть задрался, и я увидела немного выше запястья кусочек изуродованной сморщенной кожи с ямками от отпавших язвочек.

Всего на секунду, но я не удержала шокированного взгляда, и Миаса смущенно одернула рукав.

— Последняя эпидемия, простите, — кашлянув, пояснила она и добавила, жадно взглянув на кошмар в моей тарелке: — Так что… кушайте грюдендарф, мадам, он свежий, уверяю!

Я встала так резко, что стул противно проскрежетал по деревянному полу и только каким-то чудом не опрокинулся. По профессии я, как это ни смешно, аналитик, а это предполагает умение оценивать ситуацию и принимать решения молниеносно, выхватывая крупицы нужной информации даже из малого (или сумбурно преподнесенного) ее объема.

— Садись и ешь! — приказала я, схватив Миасу за руку и силой усаживая на стул. Да я ее просто на него пихнула, честное слово, она даже пикнуть не успела!

— Ешь, я сказала! — повысила я голос. — До… последнего семечка.