Попаданцам предоставляется общежитие! (СИ)

Может, я впрямь бы кого-нибудь из столичных проверяющих прибила, чтоб такое замечательно-похоронное настроение зря не пропадало, но не сложилось. Дверь в кабинет резко, без предупреждения, распахнулась, бронзовая ручка с глухим стуком впечаталась в стену. Заполошно зазвенели оконные стекла, тоскующая со мной за компанию Йожка громко и недовольно клацнула зубами. Может, язык в придачу прикусила, должно же быть в этой жизни хоть какое-то везение?!

Вместо вполне ожидаемой стражи, на пороге стоял мрачного вида тип в темной дорожной одежде и с богато украшенным кинжалом на поясе. Всклокоченная черная борода, надвинутая до самых бровей лохматая шапка, внушительно торчащий между ними нос с горбинкой… Таким выдающимся органом дыхания мою хлипкую дверь и протаранить легко можно было бы, да добрые люди заранее набок свернули.

Ни одна подопечно-приютская зараза на поднятый колоритным пришельцем шум не сбежалась. Даже из любопытства. Незваный гость яростно сверкнул на меня темными глазами и схватился за рукоять кинжала. Я обреченно поднялась со стула — с этой напастью придется самой разбираться.

— Здравствуйте, Канвор, каким ветром Вас сюда занесло? Решили своим счастьем семейным похвастаться?

Обитающие на какой-то не слишком цивилизованной планетке горцы попадали на Лягань настолько часто, что это стало у них почти традицией. За несколько столетий — штук пять общин в разных графствах основали. О потерянной родине они особо не печалились (не о чем там тосковать было), но традиции ее соблюдали неукоснительно. Да и жениться предпочитали на соплеменницах. Кто б еще горский взрывной характер вытерпел? Только комендантша, которой свою подопечную пристроить надо.

Полгода назад я осчастливила Канвора невестой-попаданкой, а он меня — своим отъездом. Милая, совсем еще молоденькая девушка очень хотела замуж за соотечественника. Соотечественник сулил Рионе счастье до гроба (не уточняя, чьего именно), десяток детишек и златые горы с бриллиантовыми россыпями. Еще он орал, размахивал руками, хватался за сердце, кинжал и бороду (менее лохматой она от этого не становилась) и вообще производил столько шума, что в него половина мавок повлюблялась.

Риона к сомнительному обаянию горца тоже не осталась равнодушной. Новобрачные уехали, я перекрестилась и постаралась поскорее вытрясти чужие вопли из ушей, а самого Канвора — из памяти…

И вот, этот шумный, бесцеремонный тип снова явился в нашу скорбную обитель. Зачем?

— Я возвращаю свою любимую жену! Насовсем! — Сходу огорошил меня Канвор.

Вид у него при этом был настолько расстроенный и несчастный, будто ненаглядную супругу насильно из рук выдирают. Даже пожалеть убитого горем бедолагу хотелось, глядя, как он отчаянно свою бороду рвет. Но я не стала.

Ему тут не супермаркет — возвраты делать! Да и гарантийный срок давно прошел. Охмурил молоденькую наивную девчонку сказками о неземной любви и страсти, пару месяцев попользовался, а теперь обратно сплавить надумал.

Вот ведь, скотина!

О семейном счастье и прочих обычаях.

Как бы не хотелось высказать Канвору все, что я о нем думаю, пришлось сдержаться. Сначала нужно Риону назад заполучить и мерзкого горца восвояси выпроводить. Желательно, без лишнего шума и скандала.

— Что это за глупость Вы затеяли? Если жена любимая, зачем ее возвращать? Поссорились — помиритесь. И живите себе дальше счастливо.

— Не могу я с ней жить! Совсем не могу! Плохая она! Очень злая!

Чтооо?! Я с удивлением присмотрелась, — нет, лича или мавку я ему по ошибке не выдала. Передо мной по-прежнему стояла милая, тихая горянка с нежным заплаканным личиком. Представить ее злой, ругающейся, скандалящей у меня просто не хватало воображения.

— Мне кажется, Вы несправедливы к Рионе…

— Я не справедлив?! Спроси по всей округе, тебе про меня каждый скажет! Меня все знают! Все уважают! Я не буду обижать женщину! Это она меня обижает.

— Господи, да чем она Вас так обидела?

Разбушевавшийся горец на мгновение замолк, споткнувшись о мой вопрос, как о не вовремя выросшего поперек дороги стражника, сделал печальное и таинственное лицо, многозначительно поднял палец вверх… Пауза затягивалась.

— Она не делает мне фаю! — наконец трагическим шепотом выдохнул совершенно опечаленный и сконфуженый Канвор.

Я несколько смутилась: все-таки некоторые подробности чужой семейной жизни не должны выползать за пределы спальни.

— Может быть, Вам стоило обсудить этот вопрос с Рионой? Наедине.

— Я говорил! Я каждый день ей говорил! Просил, уговаривал, приказывал, угрожал. Подарки дарил, сласти покупал! Она все равно не делает!

— Так может и не надо? Как-нибудь и без него обойдетесь. В конце концов, не в хммм…. фае счастье.

Фраза получилась несколько двусмысленной, ну да ладно. Все равно такие вещи обсуждаем, что у меня аж уши горят.