А уже в следующую секунду, Гришина коса приземлилась на шею рыцаря, который совсем уж начал наседать на Широ. Мертвец стоял к нему спиной, благодаря чему его голова слетела с плеч как мяч, покатившись куда-то под ноги скелету рыцарю с которым сражалась Нарли. Тот невольно наступил на голову и немного оступился, чем тут же воспользовалась рагарка, обойдя его щит и вонзив клинок ему в шею.
Оглянувшись, Григорий заметил, что Лёлик уже закончил со своим рыцарем скелетом и теперь стоял в ожидании дальнейших приказов. —
Очередные вычурные, массивные двери открыли Григорию огромный, с небольшое футбольное поле, зал, который до безобразия был похож на те, которые встречались в поместьях, только был больше и украшен богаче. Охраны в нём также хватало, пять жнецов и десятка три, а то и четыре, рыцарей скелетов, при виде которых Гришу обуяли смешанные чувства. Стараясь держать себя в руках, он произнёс, — действуем, как и раньше. — Одновременно с этим он выбросил косу, и, отступая назад, извлёк свой клинок, почти тут же покрыв его лезвие аурой все рассекающего удара.
Зачистка центрального зала прошла без происшествий. Григорий вместе со своими соратниками планомерно истребил рыцарей и младших жнецов, которые, благодаря численному превосходству, смогли немного потеснить их, но не более того. Что сказать, мертвецы не сумели даже ранить кого-либо из Гришиной группы. Но в тоже время какого-то шибко полезного дропа, эта куча мертвяков также не принесла, но, тем не менее, несколько зелий и горстей серебра Григорий всё же получил.
Немного отдохнув и придя в себя, группа двинулась дальше. Как и до этого, Гриша в первую очередь ориентировался на зачистку побочных комнат замка. Делал он это по двум причинам, во-первых, это устраняло вероятность того, что босс призовёт своих подчинённых, а во-вторых, это был хороший способ прокачаться самому и помочь в этом деле своим соратникам.
Правда с трофеями всё также было не очень. Конечно, если бы у Гриши была целая армия носильщиков, то возможно он смог бы унести всё-то добро, которое оставалось целым от нежити, но так как подобной возможности у него не было, ему приходилось довольствоваться тем, что было. Хотя стоит отметить, что особых переживаний по данному поводу он не испытывал. Единственное, когда он уже шёл к боссу, сделал себе памятку в голове, что хорошо бы пообщаться по данному вопросу с главой гильдии или, если получится, королём.
— В общем, план обычный, ждёте меня ближе к дверям, если я не выхожу или за место меня к вам выйдет босс, то бегите. В бой даже не пытайтесь вмешиваться, — спокойно и размеренно проинструктировал своих подопечных Гриша.
— Господин, ну может быть, мы будем хоть чем-то полезными? — Не выдержала Нарли, которую уже давно угнетало, что Григорий убивает боссов самостоятельно. У девушки уже даже сложилось мнение, что он ни во что не ставит её, хотя в действительности была права лишь отчасти.
— Это не обсуждается! — Твёрдо и бескомпромиссно сказал, как отрезал, Гриша. Он хорошо помнил сражения с другими боссами. Хоть большинство из них он смог победить без особых проблем, но в тоже время он хорошо отдавал отчёт в том, что его спутники могли бы и не выжить в этих сражениях. Ведь выбери какой-нибудь из боссов целью Нарли, Лёлика или Широ и Григорию пришлось бы выбирать, воспользоваться моментом, чтобы убить босса, или, рискуя жизнью, спасать компаньонов. Выбирать он не хотел, предпочитая действовать наверняка, хотя и понимая при этом, что порядком рискует.
— Да господин. Простите господин. — Поклонившись, грустно ответила рагарка. Хоть она и хорошо контролировала свой голос, но в этот момент готова была разрыдаться от чувства обиды и ощущения неполноценности. Гриша, хоть и не до конца, но понял, что девушка расстроилась, поэтому попытался утешить её:
— Я повторюсь Нарли, я не знаю, что меня там ждёт, и не хочу нести ответственность, если с тобой что-то случиться. Для меня будет лучше, если в случае чего, ты позаботишься о Хароне и Ягалье. — Произнеся это, Григорию стало немного смешно от собственных слов, поэтому, когда он направился к двери босса, на его лице была улыбка, а в голове крутилась мысль, —
Подойдя к двустворчатой, огромной, резной двери, Гриша глубоко вздохнул. Лёгкий страх теплился где-то в груди, но он старательно его не замечал, понимая, что от него нет толку.
Лёгкий толчок и дверь распахнулась перед парнем, открывая довольно просторный и помпезный тронный зал, который был почти пуст. Лишь в его конце, на массивном белом троне, выложенном из множества выбеленных черепов, восседал лич. По крайней мере изначально так его определил Григорий, заходя в зал.