Попал (СИ)

Подойдя к тощему бандиту, сидевшему у крутой стенки оврага, оглядел его. Похоже Митька послушался меня и приголубил утырка. По крайней мере левый глаз того был не в самом лучшем состоянии. Но правым здоровым глазом он с ненавистью смотрел на меня и злобно щерился.

— Ну что убогий? Давай вякни чего нибудь. — Я легонько пнул его по ноге. Того перекосило и он, брызгая слюной, заматерился, обещая мне всяческие кары. С минуту я слушал, но когда он начал повторяться выстрелил между его расставленных ног. Пуля прошла рядом с его гениталиями, заставив болезного испуганно дернутся и заткнуться. Я не спеша вынул стреляные гильзы из обеих стволов, сунул их в карман и достав из того же кармана новые патроны зарядил свой пистолетик. Тощий бандит c погонялом Гуня, дернув кадыком на худой шее, заворожено смотрел на эти манипуляции и молчал.

— Заткнулся? А теперь слушай меня. Я тебе буду задавать вопросы, а ты будешь на них отвечать. Если будешь молчать или врать мне, то я пальну еще раз и на этот раз попаду. Кивни если понял!

Гуня судорожно сглотнул и закивал.

— Вот и отлично. Вопрос первый — сколько людей осталось у вашего пахана? — Я показал Гуне пистолетик и прицелился ему в пах. Тот заерзал вжимаясь в стенку оврага и заговорил торопясь и захлебывясь:

— Кроме нас с Бобырем еще трое, но они уехали куда-то.

— Как их зовут?

— Кого?

— Тех кто уехал.

— Филин, Хрипатый и Кила. — Вон как. Ну эти уже не вернутся.

— В доме у Голована есть еще кто нибудь.

— Сейчас никого нету. Раньше вон Бобырь там печку топил и за порядком следил.

— Усатый он с вами или нет.

— Нет не с нами. Сом у Ювелира служит.

— Сом? А почему Сом? Из за усов что-ли? — Полюбопытствовал я.

— Сомов его зовут.

— И чего тогда этот Сом за вами побежал?

— Ну так Ювелир его послал.

— Ага! Ювелир значит. Выходит в деле Ювелир. Небось боится, что вы его долю зажилите. Ладно посиди пока тут. Митька, покарауль этого, а я Сома за усы потягаю.

— Ну что «Сом с большим усом»? Очухался? Вижу — очухался! Тогда на коленки становись и снова задницу на ножки пристраивай. Давай-давай не стесняйся, здесь все свои. — Сказал я, поигрывая пистолетиком. Усач неуклюже заворочался устраиваясь. Дождавшись когда он примет надлежащую позу, подошел поближе и стал молча его рассматривать, стараясь сообразить, что мне все таки делать с этими «работниками ножа и топора». То что Гуню с Бобырем придется валить было уже ясно, но вот с этим-то что делать?

Усатый видимо что-то почуял и открыл было рот, но тут послышался какой-то вскрик и звук удара. Быстро обернушись я увидел, что тощий бандит лежит на земле, а Митька охаживает его моей тросточкой.

— Что там у тебя? — Спросил я у Митьки и взглянув на дернувшегося усача погрозил тому пистолетиком.

— Да этот варнак одежку как-то сбросил, да на меня кинулся. Пришлось его стукнуть.

— А чего не стрелял?

— Дак ты сам говорил, что патронов у нас мало.

— А палкой зачем его лупишь.

— Чтоб впредь не повадно было.

— Ясно. — Ухмыльнулся я и обернулся к усатому.

— Ну рассказывай.

— Чего рассказывать?

— Расскажи для начала, зачем за нами пошел и не ври мне, иначе яйца отстрелю. — Я говорил медленно и не громко, глядя как бы сквозь него, стараясь пореже моргать. Этот взгляд почему-то очень нервировал и даже пугал усача. Попытка заглянуть мне в глаза не увенчалась успехом и усатый явно запаниковал. Он вдруг понял, что все может кончится для него плохо, даже очень плохо и попытался снова втереть мне о своей якобы не причастности. Я молча и медленно стал поднимать пистолет и усатый сломался. Он взахлеб, косноязычно стал рассказывать.

Если вычленить из его сбивчивых речей полезную информацию, то картина вырисовывалась следующая.

К Гуревичу время от времени подваливали дикие старатели предлагая золотишко, а иногда и камешки. Тот все это покупал, изрядно наживаясь. На этом не законным бизнесе и подловил «бедного» еврея Голован. После недолгих переговоров и запугивания пришли к консенсусу и теперь залетные одиночные старатели, обратившиеся на свою беду к ювелиру, расставались не только с золотишком но нередко и с жизнью, благо Обь река большая и трупы скрывала надежно. Усатый же не только охранял ювелирную лавку, но был человеком Голована и по его приказу присматривал за ювелиром, чтобы тот чего нибудь не учинил.

Еще я узнал, что сегодняшний наезд на богатенького меня был скорее всего инциативой Гуни с Бобырем, поскольку Голована дома нет. Уехал куда-то три дня назад. Золотничников же раньше потрошил Филин с Хрипатым, а Гуня с Бобырем были на подхвате. Похоже мне повезло. Будь здесь Филин, то вряд ли мне бы удалось так легко отделаться.

Ладно, черт с ним с Голованом этим, может свалил куда насовсем. С одной стороны, нам хлопот меньше, но с другой зантересовал меня этот Голован, очень сильно заинтересовал. Уж больно продвинутый какой-то. Мне казалось, что местные бандиты должны быть попроще и по сермяжнее. А может он тоже попаденец. Вот будет номер если это так, но пока нужно решить, что всетаки с этими утырками делать.

— Сом у тебя нож есть?

Тот с опаской глянул на меня и нехотя произнес:

— Ну есть.