Попал...(СИ)

В январе, с началом нового рабочего года, начались и новые приключения. Во-первых, несмотря на сопротивление непосредственного начальства, на предприятии ввели электронную проходную и потребовали от всех сотрудников сидеть на рабочем месте от звонка до звонка, как штык. Возможность прийти пораньше и уйти попозже, чтобы один день вообще не приходить, выглядела довольно привлекательной, если не задумываться о деталях: девять часов на работе, (включая обед), плюс полтора часа дорога туда-обратно, да ещё два часа на лишний выходной - это получается тринадцать часов, то есть, свободного времени остаётся только утром позавтракать да вечером в душ сходить… что, в свете потребностей моего гарема - прямо скажем, маловато. Во-вторых, по предприятию поползли нехорошие слухи, что нас хотят переводить на хозрасчёт - типа, маленький оклад и сверху бонусы согласно выручке от выполненных заказов… ну и штрафы, конечно же, если вдруг в план не уложились. Учитывая, что железячники регулярно затягивают все мыслимые и немыслимые сроки, а потом показывают рукой на нас, мол, это из-за программистов проект сдали с опозданием, перспектива получалась и вовсе безрадостная. Я уже вполне всерьёз подумывал найти какую-нибудь подработку на удалёнке, когда случилось в-третьих, и для разнообразия - положительное… На самом деле, как мне уже потом объяснил Сергиенко, моё хорошее “в-третьих” было вовсе даже и в-четвёртых, и предшествовал ему мрачный разговор с начальством, которому (видимо, поветрие такое прошло) тоже холку намылили, почему, дескать, в казённой квартире живут посторонние люди? Ну и что, что с разрешения владельца - всё равно непорядок… Так что к немалой моей радости и удивлению, позвал меня “тащ майор” в штат - но не в боевую группу, как он сам сначала рассматривал и сам же отказался, а к научникам, причём по основному моему профилю, программистом: неожиданно “выстрелили” те самые процедурки для анализа. Оклад поначалу он мне предложил заметно меньше, чем в “Ласточке”, но пообещал буквально в следующем же квартале накинуть “старшего” к моему “лейтенанту РВСН в запасе”, а в конце года или начале следующего - и капитана, так что со всеми надбавками уже к лету доход мой почти дотянет до нынешнего, а с капитанством - и решительно переплюнет. В минусе, конечно, многочисленные подписки и прочие невыездные радости высокого допуска, зато отпуск мало того, что сорок пять календарных, так ещё и путёвки во всякие санатории со скидкой девяносто процентов, причём на всю семью… включая Глашу. Подумав с минуту, я поинтересовался, не нужен ли им случайно ещё один инструктор по общефизической, рукопашке и холодному оружию с опытом работы в фитнес-центре - дескать, есть у меня на примете одна кандидатура. Прозрачный намёк на Лену майор понял правильно, и, покивав каким-то своим мыслям, обещал подумать, но без гарантий. В ответ я его заверил, что у нас и так всё хорошо, и спросил я больше для проформы, чем с реальным интересом.

***

Получив от меня заявление по собственному желанию, шеф поморщился, но спорить и уговаривать не стал - ему самому новые веяние были сильно не по душе, но возраст уже не располагал к дёрганью.

- В никуда уходишь, или вариант нашёл? - Спросил он, уже завизировав заявление.

- Скорее, это он меня нашёл. По деньгам пока в минусе, но обещали быстрый рост и интересные задачи, так что на круг останусь при своих. - Отшутился я, не желая рассказывать о новой работе даже то, что можно - и можете считать меня суеверным.

- Ну, если при своих - уже хорошо. Мне-то, сам понимаешь… - И он мрачно махнул рукой.

Беготня с бегунком - всё-таки, контора у нас только называлась ООО, а на самом деле была почти государственной, со всей сопутствующей КЗоТовской бюрократией - заняла почти весь день. Конец недели ушёл на передачу дел коллегам, вразумление смежников и прочие полезные дела, а последнюю неделю на старом месте я целенаправленно плевал в потолок, делился мудростью с регулярно набегающими “делопреемниками” (неожиданно осознал, что успел накопить приличный багаж - не вдруг и передашь кому-то другому!), и вообще отдыхал. В пятницу притащил прощальный тортик, клятвенно пообещал не пропадать, и третьего февраля прибыл в уже знакомое место в совершенно новом для себя качестве служивого.