Попала, или Кто кого (СИ)

— Я не вернусь домой, если ты пришла за этим, — неожиданно для самой себя, после значительной паузы, в которую каждая из нас вновь рассматривала друг друга, начинаю я. — И я не желаю тебе ничего плохого, несмотря на то, что у нас с тобой было, но мы с тобой не уживемся, даже, если ты будешь такой же доброй как в те полчаса, перед тем как уезжала в санаторий. Да и я не хочу этого, мне нравится моя новая жизнь. Не ставь мне, пожалуйста, палки в колеса. И Кириллу тоже.

— Ты преувеличиваешь мои возможности, Света, — усмехается она, прикладывая ладонь к глазам. — И да, не уживемся.

— Потому что я встала на путь шлюхи?

— Тебе виднее, куда и на что ты встала. Или скорее под кого легла. Ну да ладно, возраст требовал, гормоны, в конце концов, никто не отменял. Как ни странно, я тебя здесь не осуждаю.

— Это не гормоны.

— Да что ты говоришь? — убирая руку от лица, в типичной для себя манере, с ноткой надменности, произносит она. — Может быть, ты скажешь, что это любовь?

— Может и скажу, но не тебе.

— Это ты сейчас так говоришь. Потому что у тебя мозг затуманен свободой и не только ею. Я бы приняла тебя и после твоего Волкова, в какой-то степени мне было бы даже в радость гнобить тебя за этот поступок.

— Ты серьезно вот так об этом говоришь?

— Говорю, как есть. Я сюда не просто так пришла. Хочу, чтобы ты кое-что поняла. Хотя вряд ли ты поймешь это всецело, я сама много чего не понимаю. Наверное, тебе в это трудно поверить, но я тебя все равно люблю. Ты единственное, что у меня осталось от моего Васьки. Знаешь, твой папа был дурак, — усмехается, копаясь в сумочке. — Мой любимый единственный сынуля был дурачком, но это мне не мешало и не мешает, любить его и по сей день. Кстати, дурачком он стал после встречи с твоей матерью. Молоденький и наивный. Ой, дурак, одним словом. Но знаешь, он был похож на твоего деда. Такой же упрямый. Мне тогда было сложно на него повлиять. Собственно, и не повлияла. Не встреть он тогда твою мать, сейчас бы возможно сидел счастливый и живой. Ну да ладно. Кто здесь на фотографии, узнаешь? — вставая с кресла и присаживаясь ко мне на кровать, спрашивает бабушка, протягивая мне фотографию, на которой изображен дедушка и женщина очень напоминающую маму. — Ну?

— Дедушка.

— А это кто?

— Похожа на маму, но не очень понятно, поза неудачная.

— Ну уж извини, эта мразь мне не позировала. Это как бы случайное фото, они такие счастливые, свободные, окрыленные и их как бы опять-таки чисто случайно фотографирует профессиональный фотограф. Знаешь, после того как они оба исчезли из моей жизни, мне случайно попало это фото. Я его размножила и тыкала в эту дрянь дротиками. Словами не передать, как мне было хорошо, — усмехается бабушка.

— Я тебя не понимаю. Ты что, хочешь сказать, что моя мама ушла к дедушке?! Я тебе не верю!

— Нет, конечно. Это не твоя мать. Эта мразь была любовницей моего покойного мужа, то есть твоего паскудного деда. Он приводил эту шлюху к нам домой под видом секретарши. Долго приводил. Знаешь, поначалу я ему верила. До поры до времени я была редкостной наивной дурой, обожающей мужа и сдувающей с него пылинки. Но в какой-то момент меня осенило, что эта шлюха его любовница, а потом он и вовсе ушел к ней. Правда, потом они оба сдохли. Пожар — коварное дело, особенно во время сна. И нет, к сожалению, это сделала не я. Я бы так легко с ними не разделалась. Задохнуться угарным газом — самое легкое, что может быть, они заслуживали участи похуже. А потом твой папа привел для знакомства твою мать. Честное слово, я подумала, что я свихнулась, чтобы так были похожи люди — это должна ну уж очень постараться природа. Постаралась. Надо ли говорить, как я невзлюбила твою мать?

— Из-за похожей внешности ты перенесла на маму свою ненависть?! Только из-за этого ты всю жизнь называла ее шлюхой?! Ты вообще понимаешь, что ты говоришь? Это просто немыслимо!

— Вот только не надо делать из меня злодейку номер один. Я твоей матери слова плохого не сказала, до тех пор, пока не поняла, что она живет с моим сыном только из-за тебя. Она даже никогда не любила Ваську, хотя мой сын ее боготворил. В рот ей заглядывал, Анечка то, Анечка се. Тьфу! Не я тащила твою мать в постель к другому. Не я, Света. Твоя мать сама ушла от Васи. Сама. Я не травила ее. Более того, унижалась перед ней, чтобы осталась с ним, потому что знала, как твой папа ее любил.

— То есть она не была такой гулящей, как ты талдычила мне всю жизнь, да? Она просто влюбилась в другого и ушла? А меня не бросала, а просто… просто…

— Я запрещала ей видеться с тобой, Вася был здесь со мной солидарен. Он дурачок так надеялся вернуть твою мать, а я просто…

— Просто ей гадила.