Попала...Попала! Попала!!! (СИ)

Сэрра уже практически отделилась от тела Ларэйн, представ перед Гербертом во всем своем демоническом обличье. Белое тело, длинные соломенные волосы, сухая морщинистая кожа, глаза, полные ярко-алой ненависти. Еще миг, и тело Ларэйн упало на пол, Сэрра же взмыла над ним.

Герберт приготовил сосуд, но заклинание, читаемое призраком, не помогало. Тогда ведьма обнажила свои острые клыки.

— Познакомимся поближе, братик? — улыбнулась она, и кинулась на Герберта.

Тот не успел и пошевелиться, такова была скорость духа, но серебряная стрела сбила Сэрру с ее пути.

По потолку комнату началось ужасное метание. И Герберт, бормоча себе под нос заклинание из книги, никак не мог понять, что же происходит.

Через мгновение, дверь лаборатории растворилась, и в ней появился Влад, а за ним Марта Скрежаль, Жак Сим и Астель Кусс.

Стало очень тесно. И воздух накалило, словно от жара костра.

— Элен в безопасности, — проронил Влад, ловя взгляд барона, и все они снова принялись читать заклинание. Через пару минут две стрелы, метавшиеся по комнате, стали замедляться, и Герберт увидел своего отца. Старый князь, в форме призрака, дрался с черной ведьмой, не давая той спуститься вниз и заполучить чье-либо тело.

Наконец, заклинание вошло в силу. Старик начал побеждать ведьму. Сначала, они просто замерли, и рука старого князя крепко держала Сэрру за горло, но, по мере работы магии, это перестало быть необходимым. Сэрра начала уменьшаться, слабеть на глазах, пока не превратилась в маленький белый шар, похожий на шаровую молнию.

— Пора заточить ее! — произнесла Марта, и тут, откуда-то сзади, раздалось громкое: «Нет! Стойте!»

Все обернулись. В двери в лабораторию, которую в спешке забыли закрыть, стояла девушка. Очень бледная. Худая. С коротко обстриженными волосами. Платье ее было рваным и грязным.

— Катерина? — пробормотал Герберт, не веря своим глазам.

Мое появление было эффектным. Почти все хотели упасть в обморок, но, слава Вальтеру, жители Сэн-Тубр сильны духом и телом, и потому половина лишь оперлась спинами о стену.

— Катерина? — пробормотал Герберт, завороженно гладя на меня. Но в тот момент мне было не до сантиментов. Картина, представшая моим глазам, была ужасна.

На полу маленькой лаборатории лежала княжна Ларэйн. Вокруг, бормоча под нос заклинания, толпились мои самые близкие в замке люди. В центре же, повиснув в воздухе, стоял старый князь. Вернее, его призрак. В руках он держал небольшой светящийся шар. То, что осталось от ведьмы Сэрры.

— На заточайте ее, — сказала я, походя внутрь.

Все посмотрели на меня так, будто я лишилась ума.

— Я знаю, она причинила зло, — сказала я очень тихо, но, между тем, я знала, что все в комнате ловят каждое мое слово, — Но зло было причинено и ей. Кто-то призвал эту душу в наш мир. И призыв свел ее с ума. Поверьте мне, это не так уж и сложно…

Я замолчала. Замолчали и все остальные.

— Ее преступления не оправдать, — продолжила я, выходя в центр комнаты, — Но новое заключение-вовсе не выход. Оно лишь обозлит ее сильнее. А, коли она вырвалась однажды, то вырвется и потом. Возможно, это будет уже не в наш век, и все же…

— Но что вы предлагаете!? — спросил меня Влад.

— Дать ей покой, — ответила я.

Дух старого князя улыбнулся. Кто-кто, а старик должен был знать, как важно достичь этой заветной цели.

— Покой? — эхом повторил Жак Сим, — Но как?

Я улыбнулась.

Сэй нельзя убить в физическом смысле этого слова, я поняла и прочувствовала это слишком хорошо. Но так же, Сэй не может существовать и без тела…

— Просто покой, — повторила я.

Старый князь опустился ко мне, и передал мне в руки светящийся шарик, слегка трепыхнувшийся от моего прикосновения. Я взяла его в свои ладони, и ощутила слабое биение сердца.

— Тихо-тихо, — начала приговаривать я, — Ты сотворила много зла, и все же, когда-то ты была человеком. Вспомни это. Теперь же, ты должна успокоить свою душу. Я помогу, не бойся.

Я села на пол и принялась аккуратно гладить световой шар, шепча ему прощальные слова успокоение. И свет его начал гаснуть. Не знаю сколько я так сидела, укачивая несчастную душу, словно ребенка, но в конце свет ее стал совсем слабым, мелькнул в последний раз и погас. В руках моих осталось лишь маленькое белое перышко. Возможно, так выглядит душа. Или же, это был знак т Сэрры, что она приняла наконец-то свою смерть. Этого нам уже никогда не узнать.

— Катерина…

Я почувствовала на своем плече руку Герберта, услышала его голос.

— Ты вернулась ко мне…

Я улыбнулась уголками рта.

— Зависит от того, кого ты ждал, — ответила я.

Герберт поднял меня с пола. Развернул к себе лицом. Я снова увидела его усталые, добрые глаза.

— Я долго думал над этим, — сказал он мне, и по голосу я поняла, то говорит он правду, — И я любил свою невесту. Любил так, что не мог забыть ее двадцать лет. И люблю о сих пор. Она дорога мне, и вечно будет в моем сердце. Но так же, я люблю и тебя. Ты стала моим другом, моей опорой. Моей родственной душой. Я — люблю Тебя. Вне зависимости от того, кто ты есть. Примешь ли ты это, Катерина?