Попасть - не напасть

— Мы здесь, рядышком, у стола, — улыбнулась моя "подруга", и потащила меня чуть ли не силком. Интересно, ей просто поболтать не с кем и на балу заняться нечем — или свои цели есть? Сейчас посмотрим…

* * *

У большой чаши с лимонадом было шумно и весело. Мы взяли по бокалу для самооправдания, и Зизи потащила меня куда-то за колонну.

— Ну? Рассказывай?

— О чем ты хочешь услышать?

— Что случилось на твоей помолвке? Такая таинственность! И не приглашали никого, и помолвка, вроде как, не состоялась… что произошло? Ты отказалась выходить замуж?

Так я тебе правду и сказала. По своему миру помню — рассказывать можно только то, что не удастся переврать сплетникам. Или хуже будет.

— Да тут и рассказывать нечего, — я развела руками. — Поскользнулась. Упала. И очнулась уже в лечебнице, представляешь?

— В лечебнице?

— Да. Оказалось, я так неудачно упала, что подозревали сотрясение мозга. Пришлось полежать недолго под присмотром медиков.

Зизи захлопала глазами.

— А как же Мил?

— Его там не было.

— Да я не о том! Мими, вы же увидеться хотели…

Я пожала плечами. Мало ли кто и что хотел?

— Обещался быть сегодня на балу. Но будет ли?

— Вы же хотели…

Я пожала плечами и сделала глоток лимонада. Вкусно. Хотя сахара многовато на мой взгляд.

— Даже не представляю, как с ним побеседовать.

— Что случилось?

— Родители глаз с меня не сводят.

— Я ему шепну, пусть потанцевать тебя пригласит.

Ага, нашлась доброжелательница. Я тебя еще разъясню, погоди…

— Нельзя мне.

— Танцевать?

— Врачи запретили, говорят, голова может закружиться.

— Я что-нибудь придумаю…

Интересно, с чего ты так стараешься? Тебе что — процент за случку пообещали? За сводничество…

Мягкий голос прервал мои размышления.

— Княжна, вы сегодня очаровательны.

Я обернулась.

Ежь твою рожь!

У ног звякнул и разбился безвременно почивший бокал.

* * *

Мужчина, который стоял передо мной…

Что я вам могу сказать? Помните фильм "Собор парижской Богоматери"? Один из первых, с Джиной Лоллобриджидой и Энтони Куинном в роди Квазимодо?

Так вот.

Квазимодо был натурально симпатичнее.

И дело не в мастерстве гримеров и визажистов, нет.

Стоящий передо мной человек был… я и слов-то подходящих не подберу!

Не только и не столько во внешности дело, хотя жабий рот, подушкообразное тело и бледно-голубые, водянистые какие-то глаза ему обаяния не добавляли. Но ведь и пострашнее люди живут? У меня друг был с ДЦП, причем передвигаться сам не мог. Через пять минут об этом все забывали. В том числе и его жена, между прочим, первая красотка на факультете, незадолго до моего переселения они как раз двадцатилетие свадьбы отметили.

А тут-то что не так?

А все!

Опасность? Безусловно!

Жестокость, властность, безразличие? Этим меня было не удивить, не тот список. Считай, у нас сейчас в каждого третьего ткнешь, так и попадешь. А в политике так и в каждого первого.

Эти качества меня бы тоже не напугали.

Но что тогда?

Не знаю, как и объяснить. Но… вот представьте себе, что рядом с вами находится нечто гниющее, омерзительное, что-то такое, что вы отродясь ненавидели… к примеру, вам предложено съесть дохлую лягушку месячной давности, набитую опарышем.

Бээээ?

Вот, это я и чувствовала. Даже хуже.

Но почему? Что происходит?

Стало горячо в груди, потом в животе, там, где…

Черт, маноисточник!

Он пульсировал так, словно у меня еще три сердца открылись.

Это… реакция на мужчину?

Он опасен для меня? Что тут вообще происходит?

— Рада вас видеть, господин Демидов.

Я еще размышляла, а тело было умнее меня, оно само присело в реверансе, потупило глаза и прощебетало вслед за Зизи.

— Рада вас видеть, господин Демидов.

Демидов.

А не ты ли это, друг?

По всему выходило, что сие — мой жених. Ну, папаша, мать твою! Я тебе сейчас спою…

Пришлось срочно вдохнуть и выдохнуть! И даже мысленно цыкнуть на свой маноисточник.

Кто тут главный, хотела бы я знать? Я — или моя магия? Цыть, зараза, ежь твою рожь! Цыть, сказала!

А не поэтому ли Мария решилась на авантюру? Я-то чувствую, а она могла еще и понимать, что именно происходит. И стопроцентно, этот человек опасен для меня и вреден.

Но почему?

На нем какое-то проклятие? Да, похоже я все правильно угадала… Но почему только я? Почему здесь? Почему никто другой этого не понял? Или поняли и молчат? Слишком много вопросов и мало ответов.

— Княжна, когда я узнал, что вы в больнице, я чуть с ума не сошел от тревоги…

— Сергей Владимирович, — нежно пропела я. — Я так благодарна вам за букеты, которые вы присылали!

Что раздала их все. Персоналу. Но об этом умолчим.

— Машенька, если бы ваш отец позволил, я бы осыпал вас розами с ног до головы.

Как романтично. Я должна повестись и упасть к твоим ногам?

Представляю, как корчилась бедная девчонка. А ты ведь неискренен, дружок. Ты сейчас играешь со мной, как кот — с жирной мышкой. И думаешь, что со мной делать.

Рядом столбиком замерла Зизи.

Я улыбнулась подруге.

— Зизи, милая, прошу тебя, предупреди, что я с Сергеем Владимировичем?

Кого предупреждать? А, неважно, сама прекрасно разберется. Подруга послала мне благодарный взгляд и улетучилась даже не пискнув ничего на прощание.