Попасть в отбор, украсть проклятье (СИ)

Возможно, еще миг – и воздух бы между нами вспыхнул. Искры так точно проскакивали, но… случилось мое очередное фиаско: я качнулась еще сильнее и непроизвольно пошла в лобовую атаку на ворона, и машинально, что бы не потерять равновесия, вцепилась ему в плечи. Отросшими за ночь острыми когтями истинной нежити вцепилась, располосовав кожу до крови.

Когда я все-таки окончательно уйду за грань, то, встретив в загробном мире тех же ренегатов, я смогу с гордостью заявить, что сумела сделать им оказавшееся не под силу: пустила кровь венценосной особе. А если не уточнять, при каких обстоятельствах и где именно, то выйдет вообще героичненько.

– Тай! – прошипел ворон, когда я была возвращена в нормально вертикальное положение и к своему обычному росту – с пятками, стоящими на полу.

– Ну, я же не виновата, что у меня когти, - я сунула ему под нос руки, которыми ныне можно было безо всякого ножа отчекрыжить что-нибудь не сильно ценное и не очень большое. Вроде носа у бывшей любовницы одного типа.

– М-да уж, – зажав рукой порезы на плече, протянул Ар. – И как Лив с такими когтями не признала в тебе нечисть…

– Что-о-о? – перебила я возмущенно. Я, значит, тут трясусь, как заячий хвост, прячусь от охотницы на зомби, а она во мне не видит свой промысловый материал! Да ее за профнепригодность… Впрочем, и один разноглазый поутру не почуял во мне живой труп, вон как активно лобзаться полез.

Додумать сию мысль я не успела, поскольку ворон поспешил пояснить:

– Первый аркан, который она сплела, был рассчитан на живое существо, а не на мертвое. Плетение Уидер. Ты же некромантка, неужели не заметила?

– Было как-то не до разглядывания, и определителя под рукой, уж прости, не оказалось. Да и занята я была слегка другим: свое посмертие спасала! – тирада вышла длинной, и под конец я поняла, что воздуха не хватает. Посему замолчала, делая вдох. Если бы не это, я бы еще мно-о-ого чего ворону высказала.

? его высочество, паразит такой, воспользовавшись моим молчанием, тут же начал командовать:

– Пока посиди здесь. И лучше ничего не трогай.

Я восстанавливала дыхание и говорить пока не могла. Зато высказать взглядом все, что думаю, - это пожалуйста. Судя по всему, смотрела я на ?рнсгара ну очень нецензурно. Настолько, что ворон, не выдержав, бросил:

– Тай, тебе никто не говорил, что у тебя бывает иногда взор из категории «я тебя внимательно скушаю»?

Я лишь прищурилась. Оценивающе. Сказал бы спасибо, что так я только смотрю на него. Другая нежить бы на моем месте уже пыталась сожрать.

Ар же и не думал устрашиться, нет. Наоборот, весело усмехнулся и пошел «переодеваться». Хотя, как по мне, то точнее бы было просто «одеваться». Конечно, он и в панталонах смотрелся ничего так, но, думаю, подчиненные не оценят, если начальство заявится в неглиже в оплот карателей.

Мои мысли с Ара перетекли на случившееся. Да уж… Меня едва не располовинили огненным арканом не как нечисть, а как любовницу. Банально – из ревности. И это было обидно вдвойне. Ведь нечистью я хотя бы успела побыть, а вот амантой ворона – и не собиралась даже!

Многострадальный чемодан лежал рядом с кроватью, скалясь на меня сломанным замком. С пустым нутром, он выглядел как-то сиротливо. Ну вот! Стоило только встретить ворона, как я лишилась и жизни, и будущего, и утюга со сковородкой.

Глядя на желтого монстра, я вдруг вспомнила, как нам твердили на лекциях, что зомби не имеют чувств. Три раза ха! Ибо сейчас меня терзали сразу два. И помимо печали от утраты, было ещё одно, весьма яркое – голод! Прямо нестерпимый.

Ну, я и решила, что какую бы ситуацию я ни имела на данный момент, лучшее, что я могу в ней сделать, – это пойти на кухню и что-нибудь приготовить. Вот так… едва не случившееся минут десять назад влюбийство сейчас имело все шансы закончиться омлетом. Ну, или что там у ворона в холодильном сундуке найдется?

А под дверцей ларя обнаружилось всё: и яйца, и копченая курочка, и сыр, и молоко. У меня не только глаза разбежались, но и фантазия. Я решила: на кой мне презренный омлет, если можно сделать сырный суп!

Нашла кастрюлю, наполнила водой и поставила на нагревательный камень. И тут случилась первая накладка. Элементаль, что отвечал за разогрев, и не подумал накалять плоский булыжник, в который был заключен. На темном пористом базальтовом боку проявился рисунок, чем-то отдаленно напоминавший лицо, и мне прогудело:

– Не хозяин! Не положено! – И светлые очертания лика огненного духа исчезли.

Это был саботаж! Элементаль просто отказался мне подчиняться.

– ?х так! – Я отставила кастрюлю, засучила рукава платья и, поднатужившись, оторвала пудовую каменку от поверхности. Весила она, несмотря на свою обманчивую губчатость, изрядно. Видимо, виной тому были магические оковы, что сдерживали духа внутри.

– Поставь меня на место! – отринув всякий отстраненный тон, возопил элементаль.

– Ставят памятники. Посмертно. И то только тем, кто это заслужил, - мстительно пропыхтела я.

– Куда ты меня потащила? - взвился дух, почуяв, несмотря на отсутствие даже намека на нюхалку, тонкий флер крупных неприятностей.