Попасть в отбор, украсть проклятье (СИ)

В гробовом молчании она приблизилась к нам. И, сглотнув, вздернула голову и замерла с абсолютно прямой спиной, стоя рядом с окном.

Шло время, императрица не появлялась. Солнце уже давно миновало зенит и клонилось к закату. Зато благородные девицы всё прибывали. Появилась и русоволосая эйра с надменно-кислым выражением лица, и конфетно-улыбчивая девица, от одного вида которой во рту стало приторно-сладко, и почти перезрелая матрона, смотревшая на всех свысока. И все это – в относительном молчании. Ну, таком, которое может сохранить дружный женский коллектив на пять дюжин персон.

Я чувствовала себя в гадючьей яме, где змеи пока лишь поднимали головы и изредка шипели. Впрочем, пока ни на кого не набрасываясь. И тут все шепотки разом стихли. А это могло означать только одно: в зале появилась Ее Величество – моя тайная свекровь.

За ней шли и двое стражников, и несколько фрейлин. Но я на них не обратила внимания. Потому как всё оно полностью было поглощено Ингрид Раннвейгской. Тем, как она невозмутимо шествовала по залу.

Если бы я точно не знала, что на нее несколько часов назад было совершено покушение, – ни за что не догадалась бы. Так… кажется, я начинаю подозревать, что своим хладнокровием ворон обязан не только отцу…

Малый зал – не тронный. Здесь не было возвышения для седалища монархов, как и самого престола. Зато имелись весьма удобные кресла. В одно из них меж тем императрица и опустилась. Отбор начался.

Помниться, школьная подруга Лонри, зачитывавшаяся романтическими историями о принцах, когда-то она с придыханием рассказывала об отборе в невесты Великому князю. Нам тогда было по тринадцать, и мы слушали о злоключениях эйры, что проходила одно сложное и опасное испытание за другим. Еще тогда мне в голову закралась мысль: если героиня так хотела корону, то украсть ее было значительно проще, чем подвергать себя риску, сражаясь с драконами, и потом получать сомнительный довесок к королевскому венцу в виде супруга-принца.

Так вот, с тех пор у меня засело в мозгу, что императорский отбор должен быть чем-то похож на то, что описывалось в том романе: состязания, демонстрация умений… Ну, не знаю, сражение на пяльцах хотя бы или, на худой конец, талант заваривать чай. Впрочем, в моем случае лучше бы провели конкурс ядоваров…

Но нет. Ее Величество, поправ все догмы жанра бульварного романа, проводила собеседование в миниатюре. Она задавала кандидаткам лишь один вопрос. И пока всех ответивших она отправляла восвояси.

Претенденток становилось все меньше. И если поначалу эйры норовили оттеснить конкурентку, то теперь… Я так полагаю, самые ушлые решили действовать по принципу: дождусь самого конца. Вдруг императрице ни одна не понравится, и она возьмет оставшуюся…

Я не заметила, как оказалась перед своей… кхм… родственницей.

– Что ты можешь дать как фрейлина имперскому двору? - вопросила Ее Величество.

Мне припомнилось, как мои предшественницы перечисляют свои таланты и умения, и ответила честно:

– Минимум – нервный тик, о максимуме спросите у экзорциста.

Губы Ингрид Раннвейгской тронула улыбка, и она полуобернулась к одной из фрейлин.

– Что же… с этой хотя бы будет не пресно. Пусть останется.

После этой фразы меня аккуратно, под локоток, взяла другая фрейлина. Оказалось, чтобы сопроводить в отведенные мне покои. От нее же я узнала, что решение Ее Величества – неокончательное и, возможно, будут еще девушки, из которых спустя неделю выберут одну фрейлину. Пока же к нам будут… присматриваться.

Все это было сказано чуть снисходительным тоном, от которого я про себя горько усмехнулась: увы, недели у императрицы и ее свиты нет. ? если я не справлюсь, то не будет и их самих.

– На вечер приглашены репортеры, чтобы в светской хронике осветить событие. Так что будьте готовы, эйра Мэрфи.

– Какое? – уточнила я, вынырнув из своих размышлений.

– Отбор! – Фрейлина вскинула брови от столь глупого вопроса с моей стороны.

– Простите, кажется, я переволновалась. - Пришлось мило и застенчиво улыбнуться, а затем попрощаться с моей провожатой. И лишь когда за ней закрылась дверь, а я прислонилась спиной к косяку, я смогла выдохнуть. Прикрыла глаза и произнесла:

– И я, кажется, даже знаю, кто будет на чарографиях в светской хронике…

Вспомнилась заметка в новостном листке, которую я читала утром, ища упоминания о компрометирующих снимках меня и ворона, затягивавшего корсет. И ведь тогда я и подумать не могла, что под именем четвертой эйры окажусь я.

«Значит надо попытаться не попасть в объективы чарокамер», - сделала для себя пометку, а потом… мысли опять вернулись к Ару. Потянулась к кристаллу связи. Вот только в этот раз разговор был не то что быстрым – буквально на бегу. Каратель кого-то преследовал. И тем не менее умудрился, уворачиваясь от пульсара, невозмутимо уточнить:

– Да, любимая?! Я немного занят…