Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 1

Старушки мои задумались.

— Так давай мы завтра с утра к Ирине и наведаемся, да и поспрашиваем, — предложила баба Яга.

— И что мы у нее спросим? Не вы ли, любезная, две седмицы назад прокляли царевича Елисея? А она нам как раскается: да, это я, казните меня за это, люди добрые! Что-то слабо в это верится! Давайте думать!

Мы опять приуныли.

— А может, за ней слежку устроить? — озарило меня. — Вдруг, она нас к чему-нибудь интересному выведет?

— Предложение дельное, — похвалила меня Яга, — есть у нас два рыжих соглядатая, это задание как раз для них.

— Вот теперь и поспать можно, — решили старушки.

Глава 9

Утро выдалось дождливым и тоскливым. Мы хмуро завтракали, ковыряясь в тарелках. Еще с вечера баба Яга и баба Янина проинструктировали белок Хвостика и Кисточку и они умчались на выполнение особо важного задания. И от того, что все рабочие идеи закончились, мы пили чай, хандря, как погода за оконцем. Бабульки потихоньку заталкивали в Ванятку очередной оладышек, я также привычно ворчала из-за этого непотребства на моих старушек. Так сказать, сидели по-семейному. И тут в наше уныние ворвался царевич Елисей, волоча два свитка немалых размеров с видом отличника, с первой попытки на пятерку сдавшего сопромат.

— Доблое утло, бабушки, Малия Васильевна и Ваняточка! — радостно поприветствовал нас оболтус.

Мы сразу встрепенулись и стали внимательно рассматривать подозрительные свитки. Если это данное нами царевичу домашнее задание, а, именно, списки «учениц» и обиженных бояричей, то на нас надвигалась страшная беда, масштаб которой мы пока и оценить-то не могли. Я перевела взгляд на бабулек. Их ошарашенный вид говорил о том, что если бы они были не грозными волшебницами, а обычными старушками, то сейчас бы уже крестились как богомольцы возле церкви, методично наращивая скорость движения руки. Елисей, не замечая нашего ужаса, начал разворачивать свои конспекты прямо на обеденном столе, горделиво показывая результат своих трудов. Баба Янина быстренько спровадила Ванюшку в сени к зайцам. Судя по дружному писку Лапки, Ушка и Косого, моего сынульку там уже давненько поджидали. А мы стали внимательно рассматривать документы.

— Касатик ты наш ясноглазый, а ты уверен, что это все боярышни, которым ты байки про звездочки рассказывал? Может, кого запамятовал? — ядовито спросила баба Яга.

Царенок обиженно засопел, но ответил:

— Я две ночи не спал, два дня не ел, все вспоминал. Боялышни все здесь! — авторитетно заявил косенький.

— А не боярышень в список не стал включать? — решила я уточнить сведения.

— Так зачем их сюда записывать, девицы иных сословий нельзя сосватать за боялских сыновей, а уж тем более цалских ближников! — как дитю неразумному отвечал мне кривенький.

То есть, этот список имеет все шансы удвоиться?!! Так как написанные имена боярышень мне были не знакомы, я решила посчитать масштабы образовательной деятельности отъявленного педагога. У меня получилось семьдесят два имени. Ой-ой! Учитывая, что курс лекций длился две недели, косенький проводил занятия индивидуально для каждой боярышни, то выходит, что стаж преподавательской деятельности необузданного лектора длился уже как почти три года. Три года! А если взять во внимание, что численность народа столицы тридесятого царства составляет примерно пять тысяч человек, то своим обучением горемычный охватил чуть менее полутора процентов от всего населения города, и это включая мужчин, стариков и грудных младенцев! Даааа, эту бы энергию да на пользу государству, цены бы Елисею в царских делах не было! Это хорошо, что мы вовремя моего Ванюшку к зайцам отправили, а то еще заразился бы лекторской деятельностью от неразумного царевича, как его потом от этой напасти лечить?!!

Вынырнув из своих статистических подсчетов и размышлений о заразных мужских заболеваниях, я увидела, что обе старушки водили своими скрюченными носами по предоставленным спискам.

— Внучек, а что ж ты на Агапу, дочку боярина Первака, позарился, там же и посмотреть-то не на что, уж тем более руку положить? — укоризненно вопрошала Яга.

— А на кой ляд тебе сдалась Аграфена, дочка боярина Тетумила? Ведь страшна, как водяной в безлунную ночь? — продолжала укорять Янина.