Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 1

— Ты сыграл большую роль в операции по выяснению истинных мотивов нашего работодателя.

— Че? Так это все подстлоено было? — возмущалась непоруганная невинность в лице оболтуса.

— Именно подстроено, — сдавала я всех.

— Значит, баба Яга Любомила подговолила? — наливался праведным гневом Елисей.

— Технически, думаю, Любомиру давала инструкции именно одна из твоих бабок, кто конкретно значения не имеет, так как они работают слаженной командой, — объясняла я поборнику справедливости.

— Технически? То есть, тут еще кто-то замешен? — удивлялся царенок.

— Как вчера признались твои престарелые родственницы, это задание они получили от твоего отца, Ждана Годиновича, царя-батюшки.

Елисей молча уселся на травку, обхватил голову руками и стал раскачиваться из стороны в сторону. Я не мешала царевичу осознавать ситуацию.

Мой Ванятка весело гонял по саду с зайцами, иногда забегая в нарядные от ягод кусты, чтобы отведать яства. Я любовалась мирной картинкой, находясь в состоянии полного покоя. Месть, как известно блюдо холодное, пакостничество не терпит суеты. Поэтому не торопимся, ждем, когда косенький фрукт дозреет. А они думали, только у меня есть слабые места для манипуляций. Это мы еще посмотрим!!!

— А зачем это он так? — растерянно спросил Елисей.

В вербовке соратников, главное, не врать, ничего не скрывать и говорить только правду.

— Не хочет царь-государь тридесятого царства слово свое, мне данное держать, а порушить его не может. Вот и ищет обходные пути, чтобы избежать обещанного, — пояснила я.

— Это какой же такой обходной путь Вам вчела Любомил показывал? — совсем потерялся царенок. Вот ведь затейник, и вопросы-то как заковыристо составляет!

— А хотел твой батюшка, чтобы нас с Любомиром застали в непотребном виде, и тогда царь-государь меня за него насильно замуж бы выдал! — сдала я родственника возмущенному оболтусу.

Видимо, самоуправство Марфы в вопросе планируемой его семейной жизни с привлечением колдовских аксессуаров больно резануло по самолюбию царского отпрыска, так как мое известие Елисей принял уж больно близко к сердцу. Руки от головы убрал, вскочил, как ошпаренный, с земельки и начал бегать по саду не хуже зайцев, что играли с Ваней в салочки. Я сорвала травинку и крутила ее в руке, наблюдая за процессом дозревания царственного фрукта. Цинизм — это, конечно, не очень хорошо, но активно способствует выживанию, в частности, нам с сынулькой в конкретной сказке.

— Малия Васильевна, а что же нам делать? — подскочил ко мне соратник.

— Наказывать, — холодно ответила я.

— Как наказывать? — не понял меня кривенький.

— Так, чтобы неповадно было! — припечатала я.

Елисей, впечатлённый моим спокойствием, снова уселся на землю рядом со мной и задумался над моими ответами. Он тоже сорвал травинку и смотрел на детскую игру Вани и зайцев.

— Вы плавы. Малфа должна понести наказание за свои поступки, иначе не поймет, что нельзя людей плинуждать и силой заставлять жениться, — серьезно, по-взрослому рассуждал Елисей.

— Да и ты должен будешь придумать ей такое наказание, чтобы она поняла: ее покарали не за то, что она воткнула в шапку царского сына волшебную иголку, а за то, что захотела, не считаясь с чужой волей, свою вершить. И, как избалованный ребенок, чуть любимую игрушку и не сломала!

Царевич, вновь кивая головой, соглашался с моими предложениями.

— И батюшку твоего придется наказать! — весело ухмыльнулась я. — Поможешь? — подытожила последним штрихом вербовку царевича.

Косенькие глазки царенка загорелись азартным огнем. Видимо, напакостить авторитарному родителю, было давней мечтой оболтуса. Он отчаянно закивал головой, весело улыбаясь.

— Ну что ж, тогда не тушуйся, веди себя естественно и подыгрывай, — в ответ разулыбалась я. — Как говорил один очень авторитетный мужчина в самом расцвете сил: «ПОШАЛИМ?!!»

Мы все вместе вернулись в терем, очень довольные друг другом. Бабульки рассматривали нас с подозрением, но приставать с расспросами опасались. Мудрые тетки!

— Есть известия от белок по деятельности ключницы и знахарки? — сухо и по-деловому спросила старушек.

— Да, Машенька, в рань страшную прибегали покушать грибочков. Рассказали, что больше ключница к знахарке не бегала, ничего странного не делали. Одна в царском тереме, по-прежнему, хозяйство ведет, вторая — снадобья продает, — старательно докладывала баба Янина.

— А что вы можете сказать про боярича Прохора? — делая заметки в блокноте, спросила я.

— Прохор — сын боярина Вакулы. Когда-то их глава рода в ближниках у царя ходил, но осерчал на них батюшка и отдалил от государственных дел. За ту опалу теперь с ними никто родниться не хочет. Вот род и худеет, — дала короткую информационную справку баба Яга.

Я делала пометки в блокноте, когда заметила, что Елисей, нервничая, ерзал на лавке.

— Елисей, у тебя, кажется, есть, что нам рассказать. Давай выкладывай! — поторопила я царенка.

— Плохол — мой длуг, — шепотом признался Елисей.

Брови бабулек поползли вверх. Я вопросительно посмотрела на колдовских экспертов. Они растерянно развели руками, мол «не виноваты мы, сами не в курсе».