Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 2

- Что ж ты думаешь, тебя кто-то домой возвращать будет? Кощей себе на забаву оставит! Сыном угрожать будет! – заботливый стрелец успокаивающим тоном разъяснял мне ситуацию, как дитю неразумному.

Ну, хочешь видеть во мне «дитя неразумное», я не возражаю, давай поиграем!

- А что же мне теперь делать? – как можно жалостливее засопела я.

- Возвращаться назад, - волнуясь, шептал Тихон: - Поженимся, царь-батюшка мне за свадьбу землю обещал пожаловать. Заживем с тобой дружной семьей.

Ох, как сладко поешь, касатик! Да, только позабыл ты слегка, что не одна я, мой сын у Кощея гостит!

- А как же я возвернусь в тридесятое царство и без моего Ванечки? – продолжала я старательно строить из себя дуру.

- Машенька, много вокруг горя, мы и это переживем, - заглядывая мне в глаза, тараторил мужик. - Будут у нас с тобой дети, хочешь пять, хочешь десять! Только не пущу я тебя в лапы Кощеевы.

Очень захотелось прикопать паразита. От подобных речей я даже впала в ступор и не смогла вовремя среагировать, когда этот типичный сын осла присосался к моим губам и начал их жевать, имитируя страстный поцелуй. Когда я наконец-то опомнилась и обнаружила на своей челюсти это безобразие, то попыталась изо всех сил вырваться и кричать, но получилось только слегка трепыхнуться и мычать. Но помощь пришла оттуда, откуда не ждали. Громкое карканье взбудоражило весь лес, в том числе и перебудила наш лагерь. В мгновение ока небывалой силы волна смыла с меня старшего стрельца и повалила его на землю. Я так и осталась стоять у березки, шумно пытаясь отдышаться, в то время, как моего пылкого, но несообразительного ухажера Любомир настойчиво преображал, вколачивая свои огромные кулачищи то в глаз, то в нос, то в скулу. Тихон отбивался, как мог. А я про себя монотонно отмечала, что уже не замираю от демонстрации мужской силы и агрессии.

- Машенька, да как так-то? – хлопая руками по собственным бокам, кудахтали довольные пенсионерки, кривясь и изображая заботу о моей чести.

- Да, никак! – зло ответила я. - Целуется плохо, тискает неубедительно. Не вдохновилась я лобызаниями нашего старшего стрельца. Вычеркиваем его из списка кандидатов на мои руку и сердце!

От этих слов имитация смертного боя на полянке тут же прекратилась, и противники, дружно поддерживая друг друга, встали с земельки и уставились на меня. В их глазах читались немые вопросы: а где же восхищение силушкой богатырской? Испуг за здоровье? Волнение? Влюбленность? Короче, у пацанов реальные претензии к отсутствию плавления моего организма от устроенного ими представления! Чего это я не кидаюсь к ним, на все согласная? Из-за меня же тут такие изумительные воины драться изволят! А все! Рекламная акция кончилась, скидок больше не будет! И если они, действительно, на что-то рассчитывали, то очень зря.

Широко зевнув, не забыв, правда, прикрыть свою разинутую челюсть ладошкой, я, демонстративно потерев кулаками глаза, потопала обратно в лагерь отсыпаться. Лобызания были так себе, но массаж тела и, особенно кормы, на твердую четверку, попыталась я найти что-то позитивное в этом происшествии.

- Маша, ты ничего не хочешь нам сказать? – из-за кустов послышался голос Любомира.

- Ах, да, спокойной всем ночи, - опять, зевая, ответила я.

- А где же твоя благодарность? – сердился старший конник.

- Действительно, - устыдилась я. - Щур, спасибо тебе большое.

Откуда-то с верхних веток моей березы послышалось одобрительное негромкое карканье.  На том, я решила, что этикет соблюден и вновь начала устраиваться на ночевку.

- Маша, ты что там с Тихоном делала? – включая режим строгой родительницы, вопрошал у меня Святояр.

- Целовалась, - рассматривая Святояра вблизи без ворожбы, ответила я.

Идиотский вопрос - идиотский ответ. Весь лагерь слышал, чем мы со стрельцом в кустах занимались, а этому любопытному неймется, решил подробности уточнить. Мое раздражение било все рекорды.

- Где? – стушевался воевода.

Ну, надо же, а я думала, что уровень идиотизма его вопросов уже достиг потолка!

- В кустах, - решила я не заморачиваться на оригинальность ответа.

А вблизи и без ворожбы он совершенно обыкновенный! Нет, нужно признать, что, как образчик мужской красоты, он очень даже хорош: высок, плечист, статен, пригож, но отчего у меня сердце замирало и дыхание сбивалось - непонятно. Святояру явно чего-то не хватало. По-видимому, у меня завышенные требования к мужскому обаянию. Хотя не будем, спешить, дадим красавчику шанс.

- Как? – продолжал задавать глупые вопросы боярин.

Да, какой тут шанс! Как обычно, все самой нужно делать! Сама выдумала образ идеального мужчины, сама с бооольшим трудом его натянула на выбранный объект, сама влюбилась, а там уже по накатанной: сама разочаровалась, сама исстрадалась, сама бросила, сама свои душевные раны зализала. Знаю, плавали! Больше так не хочу!

- Пылко! – продолжала я выдавать ненужные подробности растерявшемуся воеводе.