Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 2

- Серый Волк, - представился лохматенький.

- Очень приятно! – почти облизываясь на все это шерстистое великолепие, ответила я.

- А почему ты на меня так плотоядно смотришь, будто проглотить хочешь? – прижав к голове уши, поджал хвост и медленно отступая на согнутых лапах, спросил волчара.

- А можно тебя погладить? – желая реализовать свои детские мечты, попросила я.

От моего заявления у Серого отвисла челюсть, он настороженно скосил свои черные глаза на бабулек за моей спиной и явно получил положительный ответ. Мои пенсионерки, видимо, решили, что надо дать этой малахольной погладить зверюгу, лишь бы привести ее в чувство.

- Погладь, - вздохнула пушистый санитар леса.

Я дорвалась до своего детского счастья: шелковистые ушки, длинная шерсть, в которой то утопали, то вновь выныривали мои пальцы. Мех щекотал нос и грел руки.

- Маша, пожалей Тихона, Любомира и Святояра, - услышала я укоризненный голос бабы Янины. - Они же за тебя насмерть друг с другом бьются, а ты в это время с лесным хищником обнимаешься, как  с нареченным.

Я открыла глаза и обнаружила себя стоящей на коленях рядом с волком и крепко его обнимающей.

- Чем больше узнаю людей, тем больше люблю собак, - изрекла я прописную истину.

За спиной послышалось возмущенное пыхтение людей.

- Я - волк! – негодовал зверь.

- Очень приятно, Маша, - повторно представилась я.  - Ну что ж, помощник Кощеев, веди нас!

На поляне среди несостоявшихся могил и трогательных осинок вновь образовалась мертвая тишина.

- Машенька, а ты уверена, что нам с ним по пути? – прохрипела баба Янина.

- Уверена–не уверена, чего гадать-то?  Все равно без помощи пушистика нам с этой полянки не выбраться, или вы опять хотите полтора часа без толку кружить по треклятому лесу? – предъявила я свой убойный аргумент. – Кто-то явно не хочет, чтобы мы до нашей цели доехали, а Кощей Бессмертный – добрейшей души злодей, любезно протянул нам руку помощи в виде этого очаровательного лохматика.

- Я - волк! – продолжал возмущаться Серый.

На него все дружно шикнули. Общее решение неожиданно объявил Елисей:

- Веди нас, Селый Волк!

Опешивший хищник уже затравленно косясь на всю нашу боевую компанию, обреченно спросил:

- Куда?

- К русалкам, - объявила я маршрут.

- К русалкам? – в едином порыве заголосила вся мужская часть нашего отряда, кроме, конечно, Святояра и Елисея.

- К русалкам? – удивился Серый Волк.

- Да, ты правильно расслышал. Не волнуйся, с твоим непосредственным руководством наша вылазка согласована, - залезая на свою многострадальную телегу, проинформировала я. - Или ты хочешь оспорить решение своего начальника? А как относится Кощей Бессмертный к тем, кто подвергает сомнению его решения?

- Он относится к ним совершенно безразлично, как к полешкам, которые прогорают в костре, - подключилась к моей игре понятливая баба Яга.

От такого сравнения Серый вздрогнул и мгновенно подскочил на четырех лапах. Чуток повертевшись на месте и к чему-то принюхавшись, он сделал стойку и зычным голосом скомандовал:

- За мной!

Повторять нам не пришлось, всем уже давным-давно хотелось покинуть эту злосчастную полянку с трогательными осинками. Петляя за Серым Волком по лесным тропинкам, у озера с русалками мы оказались через три часа.

Глава 18

Встречали нас, как дорогих гостей. Мокрые красавицы расположились на бережку и больших валунах, как многочисленная популяция моржей на лежбище, демонстрировали свои дородные прелести и блестящие хвосты. Девушки завлекательно расчесывали волосы, сверкали чешуйками и кокетливо подмигивали сопровождавшим нас мужчинам.

- Елисей, немедленно зажмурься! – скомандовала недовольная баба Яга.

- И рот прикрой, охальник! – запоздало присоединилась к воспитательному процессу баба Янина, вытирая цветастым платочком набежавшую слюну с подбородка застывшего внучка.

- Я уже большой! – запротестовал царенок. - И сам могу лешать, на что мне можно смотлеть, а на что нет!

Косенький был прекрасен в своем возмущении. Грудь колесом, правый глаз пылает жаждой справедливости, левый негодует от притеснения его свобод. Еще минут пятнадцать, и в отдельно взятой сказке грянет крохотная сексуальная революция. Но обошлось. Баба Яга отвесила внуку авторитарного «леща», и все революционные поползновения в родимой кровиночке тут же затухли.

- Ты сначала, милок, глазоньки в кучку собери, спинку ровней научись держать да буквицы по-человечески молви, вот тогда на голых девок и заглядывайся, - шипела на внука баба Янина.

- Да, они же пло звездочки ничегошеньки не знают, - взорвался в праведном гневе косенький астроном. - Так ведь и помлут неплосвященные.

От услышанного бабок заметно начало шатать, я же давилась смехом, уткнувшись в шелковистый мех лохматика. Царенок увидел неокученный табун красоток, и лекторский талант оболтуса дал о себе знать.

- И часто у вас так весело? – тихо спросил у меня хищник.

- Постоянно, - ответила я. – Ну что, колдуньи мои великие, пойдем к русалкам контакт налаживать.

- Чаво? – не поняла меня баба Янина.

- Разговоры разговаривать, - пояснила я.