Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 3

Бабуськи сделали шаг вперед, так что мы с Ваняткой и Елисеем остались у них за спинами, Горыныч почуяв неладное, вспорхнул над палубой, предпочитая сопровождать кораблик по воздуху, Серый Волк прыгнул в рубку, баррикадируя двери, Кощей едва заметно махнул рукой. Обведя всех собравшихся на палубе победным взглядом, интриганки с удовольствием раскатисто чихнули. И тут началось что-то невероятное. Половина присутствующих дружно позеленела лицами и рванула к бортам Летучего корабля. Сноровисто перевесившись за ограждения, болезные громко звали Ихтиандра, пугая остальных переливами и руладами своего зова. Другие горемычные в едином порыве встали на четвереньки, и практически ползком двигались по направлению к трюму, но мстительные кошелки, демонстративно захлопнули посредством колдовства двери в единственное имеющееся убежище, давая понять, что спасения не будет. Трясущийся отряд членистоногих тут же пополз врассыпную, цепляясь, за трапы, мачту, канаты. Кто-то обнимал мачту всеми конечностями, кто-то приматывал себя канатами к пушке, кто-то судорожно цеплялся за трап. Удивительно, но паника происходила в тишине, под дружную чечётку, выбиваемую зубами.

— Помогите! — из какого-то ящика, послышался жалостливый голос Роксаны.

— Деточка, — пропела елейным голосом Яга. — Мы же немощны и криворуки, в колдовстве не сведущи!

— Пусть великие колдуны великого Кощея Бессмертного вам помогают, — злорадно скрежетала довольная Янина.

— Бенедикт, давай чары снимай быстрей, а не то Кунегунду с Войцехой сейчас попрошу чадры снять, как только им чуть лучше станет, и они смогут с поручня слезть, — запугивала Роксана.

— Это же примитивнейшая ворожба, я с таким никогда не сталкивался. Достойные противники такое колдовское недоразумение не применяют! — возмущался советник по колдовству, судорожно обнимая ногами мачту.

— Бабушка Яга, Янина, заметили, как ваш статус подрос от неумех в колдовстве до достойных противников! — подчеркнула я, отчего старые перечницы весело разулыбались. — Кажется все при деле, можно и срочное совещание начинать! — деловито подытожила я.

Глава 42

Я взяла Ванятку на руки, бабуськи подхватили еще дезориентированного оболтуса, и мы рванули в глубь корабля. Провожал нас задумчивый взгляд Бессмертного. Оккупировав одну из кают и плотно прикрыв дверь, уселись на скамейки, перепуганно дыша.

— А…, - начала было что-то говорить Янина, но мы на нее громко шикнули, и она, смутившись, тут же замолчала.

У румяной красавицы или память девичья открылась, или склероз вернулся, но с ее-то опытом начинать опрос, не поставив полог тишины — стыдно. Баба Яга сосредоточенно шепнула стишок, и мы приступили.

— Елисей, рассказывай, как это произошло? — наглаживая испуганную кровиночку по головке, ласково скомандовала баба Яга.

Оболтус тут же весь подобрался, пытаясь сфокусировать глаза в одной точке.

— Гулял я по палубе этого чудесного колабля, как было мне лекомендовано, подальше от Кощея Бессмелтного, — мы дружно покивали, одобряя выбранную им тактику поведения. — Вы тогда еще втлоем с дипломатом беседовали, Святоял с Любомилом местных балышень, астлономии необученных, очаловывали, — мы не смогли с собой совладать и закатили глаза. — Ванюшка из лука устал стлелять и пелеключился на сказки, Кощея замолить ими пытался. Я от скуки и пошел летучий колабль лассматливать, как хитло он устлоен.

Пытливый ум у молодого человека — черта положительная, но в случае Елисейки, лучше бы он от бабок не отходил, и сидел подле них, как привязанный. Меньше бы прыгал с летательных аппаратов без парашюта.

— Кто тебя через борт кувырнул? Ты кого, милок, видел? — ускоряла опрос баба Янина.

— Никого! — смущенно ответил кривенький.

— Меня опять по шее стукнули, в лот кляп сунули, на голову мешок одели и за болт скинули! — печально вещал царенок.

— Подумай, Елисей, это был один человек, или их несколько было? — подсказывала я.

Царенок задумался, мы напряженно ждали ответ.

— Один он был, слова не плоизнес, действовал быстло и умело. Я даже опомниться не успел, а уже лечу! — от стыда, парень не знал, куда прятать глаза.

— Мешок и кляп где? — допытывалась я.

— Улетели, — опечалился парень, за свою несообразительность.

— Кем от Елисея пахнет? — вспоминая, то, как Яга при пожаре всех обнюхивала, спросила я.

Бабульки, как опытные ищейки, начали обнюхивать притихшего внучка.

— Святояром пахнет и Любомиром, — докладывала баба Яга.

— Я с ними с утла здоловался, — сообщил оболтус.

— Радзимишем и Вацловом, — доложила Янина

— Миежком и Бенедиктом, — добавила Яга.

— Я им пелед посадкой на колабль луки жал.

— Тьфу ты, непутевый! Теперь из-за твоих хороших манер, непонятно, кто убить тебя хотел! — ругала внучка баба Яга.

— А почему ваше колдовство не сработало? — рассуждала я с другой стороны.

— Не знаю! Кто-то от нас Елисейку будто отрезал. Никак не могла до него дотянуться, — шипела Яга.

— Как будто зеркало поставили, все наше колдовство к нам обратно возвращалось, — объясняла Янина.

— Кто у нас такой умный и на это способен? Кощей? — начала перебирать я кандидатов в душегубы.