Пополнение

– С прошлого года в Нетонисе, досточтимый.

– Считай, тебе повезло. До сих пор школа у нас была только одна – в Оссонобе, но с этой осени мы открываем наконец школу и в Нетонисе. Вот, кто-то из них, кого здесь оставим, будут и в ней мелюзгу учить. Так, а ты у нас по весне в очередное плавание, и из него только с лета на осень снова сюда попадёшь? Скажешь жене, чтобы и без тебя парня на пробы отвела – летом в городе уже будут знать, куда и к кому детей вести.

В натуре ведь стыд и срам, если вдуматься. И на какую-то новую цивилизацию тут, млять, замахиваемся, и о каком-то на хрен азорском хайтеке тут уже размечтались, не будем тыкать пальцами, кто именно, потому как я себя и утром в зеркале видел, уже и из Лакобриги весь хайтек сюда утащил, и кадесткий корпус весь уже в Нетонисе, об отрыве культурном от метрополии и вообще от средиземноморской цивилизации планы какие-то тут уже строим, а с детским образованием – полный отстой. И в Оссонобе-то до народных школ дело ещё не дошло, только намечается, но там хотя бы намечается, а наша уж третий поток по весне выпускать будет. А тут при всех наших наполеоновских планах вообще ни одной школы пока-что нет. Без кадров ведь, как без воды – ага, и не туды, и не сюды. Но теперь, когда наш кадровый затык должен наконец начать рассасываться, не останется и никаких оправданий полному отсутствию школ в Нетонисе. Пора затыкать и эту дыру…

– Так, разогревай! – хоть и не его это работа, Гигин – молодец, и сам вникает во всё, что так или иначе связано с установленными на его судне движками, – Крути колесо! Лей масло! Ещё крути! – моторист Дам с паяльной лампой, его помощник Левкон лейкой масло подливает, а маховик вместо матросов юнкера практикующиеся раскручивают.

– Ту сторону – сами! – Дам протянул горящую лампу.

– Разогревай ты, Каллироя, – Мато передал ей лампу, а сам принял у Левкона его лейку с маслом – благо, для второго цилиндра маховик крутить уже не нужно, и от одного уже сам крутится, – Скажешь, когда лить.

– Капни пару раз, – попросила бывшая "гречанка", – Там, кажется, тоже сухо.

Наконец зафырчал и второй цилиндр, сразу же выровняв работу движка. Мато подлил ещё масла до отметки в воронке, а Каллироя передала лампу Волнию для запуска второго движка. Дам тем временем налёг на рычаг, подсоединяя муфту уже работающего полудизеля к передаче на вал привода. Мой наследник с Кайсаром, запустив один из двух цилиндров второго движка, передали оснастку Митурде с Мартиалом для запуска второго, а Миликон-младший подсоединил к передаче и его. Аналогичным же манером запустили потом и третий движок. В штатном маршевом режиме работает обычно один полудизель, редко когда два, но сейчас в учебных целях отрабатывается максимально возможный ход на всех трёх моторах – имитируется боевая обстановка с уходом от преследующего судна вроде быстроходной биремы, триремы или квинкеремы, от которых оторваться только на полном ходу и реально – ага, в океане, где преследователь вынужден убрать вёсла своего нижнего яруса и задраить порты, дабы их не захлёстывало гребнями волн, а преследовать только на вёслах верхних ярусов. Ситуёвина крайне маловероятная, трирема и квинкерема за Гибралтар носа без веской причины не высунут, но теоретически она возможна – мало ли, чего может взбрести в башку если и не самому командованию римского флота, так его сухопутному начальству? Начальству ведь большому сверху всегда виднее, а любое дело легко и просто, если его не нужно делать самому, а есть кому подчинённому поручить. И приходится поэтому любую ситуёвину предусматривать, а значит, и готовиться к ней.

Гигин снова наверху, в машинном отделении снова распоряжается Дам, четверо матросов ему в помощь сменили наших юнкеров, а сами они – уже на корме, у кормовой пары орудий. По условиям поставленной им учебной задачи навигатор преследующей нас римской триремы либо свихнулся, либо имеет категорический приказ начальства нагнать нас и либо пленить, либо потопить на хрен любой ценой. Что в наши планы, естественно, абсолютно не входит, но римлянин, наплевав на опасность, шурует на всех трёх ярусах и нагоняет, и тут уж приходится топить на хрен этого не в меру ретивого самоубийцу. Саму трирему имитирует буксируемая на длинном лине старая списанная лодчонка – дистанция невелика, но и мишень же мизерная, а длина линя для усложнения задачи выбрана с таким расчётом, чтобы эту мнимую трирему поднимало и опускало на волнах не в такт с нашей кормой. По просьбе канонира на сей раз третьи и четвёртые номера орудийных расчётов, заряжавшие каморы – из его людей, дабы были поближе и всё подмечали, а сам он между командирами расчётов, дабы тоже во всё вникать сходу.

– Камору возьми! Поднеси! К лафету ставь! Второе орудие каморы зарядило!