Пополнение

– Вот когда я наконец сделаю и внедрю нормальный станочный инструмент из нормальной быстрорежущей стали – увидишь сам. Ещё, правда, не совсем нормальный труд, но уже какое-то его грубое подобие. Там ещё и станки желательно бы уже иметь не с деревянной, а с металлической станиной, и зажимные приспособления напрашиваются на них уже получше нынешних, и тоже не деревянные уже, но главное – это инструмент.

– А разве обязательно именно вольфрам? – спросил Серёга, – У молибдена тоже аналогичные свойства, а он встречается в некоторых полиметаллических рудах и гораздо ближе. Возможно, и в наших горах найдётся, если хорошо поискать. И кажется, он тоже в металлорежущем инструменте используется.

– Да, для экономии вольфрама его частично заменяют молибденом, – пояснил я ему, – Классика нашего отечественного быстрореза – это сталь Р18, в которой, как ясно по цифири, восемнадцать процентов вольфрама. Лучше её не существует, но она дорогая. И есть гораздо более дешёвый суррогат – сталь Р6М5, шесть процентов вольфрама и пять – молибдена. Чисто теоретически может быть и почти не худшей, чем Р18, но на практике она нормально режет только люминий, простой серый чугуний, да сырую "чернушку". Ну, бронзы ещё с латунями. А по калёной "чернушке" и по всевозможным нержавейкам, особенно труднообрабатываемым жаропрочным – тупится, сволочь, почти сразу.

– А из-за чего? Сам же говоришь, что теоретически она не хуже.

– Так то ж теоретически. Если скрупулёзно выдержать положенный ей режим закалки, то будет не хуже. Но собака порылась в том, что хрен ты его выдержишь, если с гарантией – случайно только изредка попадёшь, когда повезёт. Слишком узкий допуск на закалочную температуру. У Р18 он широкий, попасть легко, а у Р6М5, учитывая износ и общую раздолбанность отечественных печей – лотерея. В большинстве случаев ни хрена в него не попадают, и получается инструмент недокаленным – мягче, чем должен быть. От этого и тупится. Помню, в той жизни и на той работе как-то раз подсуропили нам детали – фигурная отливка из стали 20Х13, подкаленная и с коркой, а в ней надо глубокий узкий паз дисковой фрезой прогрызть. И фрезы дали три штуки из этой самой Р6М5 – грызите, ребята. Так прикинь, первая фреза работала прекрасно, мы в полном охренении были, не ожидали такого ни хрена. Вот её на полпартии хватило, но когда её затупили и вторую поставили, та сразу же села, третью ставим – такая же хрень. А казалось бы, абсолютно одинаковые фрезы. Вот тебе и Р6М5, молибден твой для экономии вольфрама – на ветер, считай, больше денег выбросили, чем на том вольфраме, млять, сэкономили.

– А не могло быть грубого нарушения технологии закалки?

– На двух фрезах из трёх? Сомнительно. Будь они гостовские покупные – могли бы быть из разных партий, но эти были специальные, от наших же инструментальщиков. Делались одной партией и калились вместе в одной печи. Даже при всём её износе – ну какая там в ней может быть разница температур? Хрен, да ни хрена. Но для Р6М5 хватило и этого. Так это, заметь, в нормальной современной печи с нормальным термометром. А у нас с тобой и термометров-то высокотемпературных ни хрена нет, одни только бытовые от нуля градусов до ста, и как я тебе в узкий допуск по закалочной температуре попаду, когда мы её на глазок по цветам каления металла определяем? Тут и для Р18-то надо ещё попасть умудриться, а молибден – ну его на хрен вообще.

– Значит, реально нам подходит только вольфрам?

– Да, только вольфрам.

– И насколько тебе этих тридцати кило хватит?

– Ну, о полном переоснащении, сам понимаешь, говорить не приходится даже с учётом моего единичного и мелкосерийного производства. На эксперименты хватит, для рабочего инструмента что-то останется, но так, опробовать только его в работе. Он тоже расходуется, так что без пополнения запасов никак не обойтись. А у нас с вольфрамом, говоришь, обнажённый Василий?

– Ага, скорее всего, именно голый Вася. В Португалии – ну и на сопредельных испанских территориях, конечно – это север страны в основном. Но зато его реально до хрена – фрицам в войну своего катастрофически не хватало, но импорт из Португалии им полностью их потребности закрывал. А представляешь, сколько им его было нужно?

– До хренища, конечно. Быстрорез – это вольфрам. Твёрдые сплавы для тех же режущих пластинок – это тоже карбид вольфрама. Тут на одну только металлообработку его горы нужны, а ещё же и для самой войны – сердечники для бронебойных снарядов и пуль из чего? Тоже вольфрам.

– А разве не твёрдый сплав?

– Он самый – карбид вольфрама на никелевой связке.

– Так ведь никель-то у нас есть. В полиметаллах я его тебе нарою без проблем. Твёрдые сплавы же производительнее быстрореза?

– Ну, не везде они применимы, но там, где применимы – да, производительнее быстрореза в разы. Только закавыка, Серёга, в том, что ни хрена ты мне с ними никелем не поможешь. На промышленные твёрдые сплавы кобальт нужен.

– С кобальтом труднее. А почему именно он? Чем тебе никель не угодил?