Попробовать Жизнь

Фейрасу было откровенно трудно, ему приходилось находить объяснения тому, что люди обычно понимают интуитивно. Что чувство нежности и радости – это когда хочется обнять человека, а злости и ненависти – когда ударить. Впрочем, эти примеры самые простые которые им пришлось проговорить. Постепенно она разобралась в себе, но на взгляд мужчины, в магии она разбиралась куда лучше, чем в своих чувствах.

На третьем году интенсивность их занятий снизилась, появилось немного больше свободного времени. Но Лира вовсе не заскучала, ей нужно было осознать свою самостоятельность в бытовом плане, учиться наполнять свой день, а не следовать плану, который ей составил Фейрас. Она вновь удивила своего учителя, ни разу у нее не возникло проблем с распорядком дня. После ужина она подробно ему рассказывала, как провела день и какие эмоции он вызывал. Рассказать о эмоциях, тоже было одно из его требований.

В ней был ураган из различных чувств, которым Лира не могла подобрать названий, и словно в противовес – чем сильнее её одолевали эмоции, тем больше закрывалась мимика. Фейрасу пришлось учить ее улыбаться, связывать это естественное действие с разобранной эмоцией счастья и всё что он мог просить – это тренироваться. А фехтовать ей все же давалось лучше. В любом случае успехи были, с таким учителем, как Фейрас, по-другому просто не могло быть.

Лира любила книги, как только она научилась читать, а местная письменность ей была незнакома, при том, что говорила и думала она именно на этом языке, то большую часть свободного времени проводила именно за чтением. Вне занятий с учителем, она продолжала изучать все доступные в библиотеке книги: по письменности, истории, этикету; введения в науки: лекарства, ботаники и биологии. Помимо этого, Фейрас учил ее танцам, в мире аристократии считалось, что, хотя бы один талант творческого характера, должен быть привит ребенку чуть ли ни с младенчества. Иногда из этого выходил толк, а иногда очень сильно ограничивало ребенка, когда тот, понимал с возрастом, что душа его лежит совсем к другому увлечению. Лиралин была талантлива, во многом, но вот рисовать картины, как это делала прежняя хозяйка тела ей было не дано, схематично всё у нее выходило правильно, где-то даже лучше, но не так ярко и живо. Они не стали развивать этот навык.

Фейрас понимал, что она не та самая Лири и было проще лишний раз не вспоминать об этом и уж тем более не напоминать Мириэль. Бедная девочка погибла, и хоть ее тело заняла другая душа, другой разум, теперь её тело принадлежало почти другому человеку. Фейрас всегда мысленно добавлял: «почти», он считал, что Лиралин не может быть другим человеком, так как до этой, никакой другой, жизни у нее не было. Как-то он обмолвился, что ему проще думать, что она просто неожиданно нашедшаяся близняшка Лири. Вот только Мириэль точно не могла принять такой расклад. Фейрас же жалел, что в ментальный транс с Лирой входил именно он, а не Ее Высочество, с другой стороны понимал и то, что в том состоянии в котором находилась Мириэль это было бы невозможно. Принцесса, безусловно, всегда вежлива в общении с Лирой, но все её светские разговоры за ужином – больше проявление вежливости, чем искренний интерес. Поначалу, в силу своего незнания, Лиралин было трудно понять из-за чего Мириэль смотрит на нее холодно и сторонится, ведь она не виновата в смерти ее сестры.

– Ты живое напоминание о ее горе. Оставь всё, как есть, если она не справится сама, то ей никто не поможет, – Фейрас считал, что это у них семейное с Его Высочеством Беррионом и был уверен в своих словах.

Возможно, если бы Мириэль добилась справедливого наказания преступника, то ей стало легче, но история оказалась куда запутанней, чем им казалось и на след злодея они так и не вышли. Верить в то, что это просто глупое стечение обстоятельств все они отказывались. Из остаточных воспоминаний, истинной Лиралин, Фейрасу удалось выяснить несколько интересных и загадочных фактов. В имение тогда никто не проникал, чтобы выкрасть младшую Ширион. Лири сама ушла бродить по округе, скучала по сестре и той ночью не могла уснуть. Ребенком она была наивным и, к ужасу старшей сестры, непоседливым. В пеших двадцати минутах от имения, ее, в ту ночь, утащило в лес нечто, размытое из-за темноты и быстроты движений; худое, косматое; оно умело передвигаться как на четвереньках, так и на задних лапах.

В первый год жизни оно снилось Лиралине очень часто, ведь она видела все то, что и Фейрас. Сперва эти воспоминания прошлой хозяйки тела ее пугали до дрожи, она очень хорошо помнила какую боль испытывала, когда оживала в этом мире. Воспоминания проникли в ее сознание так четко, словно она сама пережила не только последствия, но и саму встречу с чудовищем.