Попробуй догони

Но Мэг ей так и не удалось переубедить. Сестра скорее готова была дотронуться до скорпиона, чем до оружия. А когда она стала «Мисс Америка» и поддержала сенатора Фаррелла в его требованиях ввести строгий контроль за оружием в ее родном штате, она, можно сказать, растревожила осиное гнездо. Ведь ружья и ковбойские сапоги считаются самым необходимым стандартным набором жителей Аризоны. Ее выступления вызвали нешуточное раздражение у этих мерзавцев из ОПНО, подумала Кэт, перешагивая через глубокую лужу. И все-таки Мэг не отступила. Даже стремительный поток писем и телефонных звонков с угрозами и проклятиями не испугал ее.

Что касается Кэт, то она была бы рада, если бы Кейвено сидел в тюрьме до тех пор, пока конгресс не нашел средств для выплаты долга населению.

«Еще несколько недель, — сказала себе Кэт, — и мимолетная слава Мэг пройдет. Она станет просто одной из многочисленных студенток юридического факультета, по уши уйдет в учебу, и мы с бабушкой начнем спать спокойно».

Кэт прошла через высокие ворота в парк и направилась вдоль Серпантина — так называли англичане цепочку озер. Заливистый смех детей заставил ее взяться за фотоаппарат. Утренний свет отражался в мириадах капель, усеявших дорожки, кусты и клумбы, словно блестки на новой бабушкиной жилетке.

— Эй, мэм, вон та леди нас фотографирует. — Веснушчатый мальчик в светло-зеленой рубашке для регби показал грязным пальцем на Кэт. Она с улыбкой оторвалась от видоискателя.

— Не возражаете? — спросила она у женщины лет тридцати, присевшей на корточки возле детского стульчика на колесах с болтающейся связкой разноцветных игрушек перед лицом розовощекого малыша в костюме с изображением Винни-Пуха. — Я фотограф… А сейчас снимаю просто так, для себя.

Усталый вид женщины говорил о том, что ей не помешали бы чашка крепкого чая да часок сна. Она пожала худенькими плечами.

— Нет, конечно. Только сейчас он начнет кривляться перед камерой. Так что смотрите.

И точно, мальчик вскочил со стульчика и принялся кувыркаться в мокрой траве возле статуи Питера Пэна, поскальзываясь и падая с таким дурацким и громким смехом, что его маленькая сестра завизжала от восторга и бросила игрушки в грязь. Кэт поймала себя на том, что тоже смеется и щелкает кадр за кадром.

Она с грустью посмотрела на толстенькую девчушку с пятнами мороженого на платье. «Моей девочке было бы в октябре уже три года», — подумала она с тоской. Странно, что эта боль постоянно к ней возвращается, ничуть не ослабевая, такая же острая, как и вначале. Интересно, думает ли когда-нибудь Пол, поселившийся теперь в Сиэтле вместе со своей новой женой и их детьми-близнецами, об этом потерянном ребенке — встает ли у него комок в горле, как сейчас у нее? Даже если он слишком счастлив в новой семье, вспоминает ли он о ней?

«Если бы да кабы… Нельзя все время оглядываться назад и жить прошлым. Напрасная трата времени и сил! Пол перешагнул через это, перешагни и ты. Чего тебе нужно? Ведь ты без ума от своей работы, да и от Венса».

Но в последнее время, когда Венс оставался в Лондоне, а ей приходилось возвращаться домой в Нью-Йорк, Кэт часто задумывалась, скучает ли Венс без нее так же сильно, как она без него. Что значат для него их отношения, кроме нежности и прекрасного секса?

Не надо торопить события, одернула она себя. Время покажет. И все-таки настроение было уже не то. Кэт резко надела крышку на объектив и засунула камеру в просторную кожаную сумку. Мать с детьми помахали ей на прощание и отправились дальше по дорожке парка.

Беззаботное веселье, с которым Кэт фотографировала детей, улетучилось, сменилось ощущением пустоты. Может, тому виной был лондонский туман? Она словно поникла, когда солнце вновь исчезло в тумане, а поверхность озера опять зарябила от дождевых капель. Когда слишком долго не видишь солнце, то и на душе становится сумрачно.

Завтра она будет дома. Переночует в Нью-Йорке, передаст снимки в журнал, договорится с Саймоном насчет нового заказа, а потом полетит к бабушке в Аризону. Посидит с ней на веранде, попьет лимонаду, развеется. Ей требуется отдых. Последние месяцы она просто перегружена работой, одна съемка следует за другой без перерыва.

Когда она подходила к дому Венса, свинцово-серое небо опять разверзлось. Кэт нырнула в вестибюль с низким потолком и поставила сумку с фотоаппаратом на уже приготовленный к дороге чемодан. В доме витал запах Венса — его одеколона и апельсинов, корзинка с которыми всегда стояла в гостиной, на столе. Где бы он ни работал над фильмом: в Лондоне, Нью-Йорке или Лос-Анджелесе, — везде у него стояла корзинка с апельсинами, напоминая ему о доме.