Попробуй меня остановить

Я пришла к нему, чтобы побыстрее разделаться с нашим совместным заданием. Возможно, это и ему поможет повысить успеваемость. Ведь где-то Лев Борисович прав – кто-то должен повлиять на Войнова. И так понятно, что он неглупый и совсем не ленивый. Он просто смирился, что его всё равно отчислят. Из-за этой дурацкой анкеты в компьютере директора!

Но ведь вовсе не обязательно, что это произойдёт! И всё ещё можно исправить.

А о нашем поцелуе я стараюсь не думать. Ни о мотивах Остапа, ни о том, что я испытывала в тот момент.

Это больше не повторится!

Никогда!

Надев пиджак, убираю блокнот и ручку в рюкзак. Проверяю телефон. Там висит новое сообщение от отчима. Оно пришло давно, но я не хотела его читать.

Нехотя открываю.

«Сообщи, когда закончишь. После четырёх не смогу тебя встретить».

Что ж… Уже и отвечать не имеет смысла, потому что время – начало пятого. Убираю телефон в карман пиджака, надеваю рюкзак. В этот момент в комнату врывается Остап.

– Пошли, Варь, – суетливо подталкивает меня к двери, приобняв за плечи.

Может, его мама не любит, когда её сын пускает кого-то в квартиру? Не знаю… Например, стесняется своего скромного жилья и старой мебели.

Мы с матерью жили почти в такой же. И я очень редко приглашала одноклассников по схожим причинам.

Пока обуваюсь, вижу, что Остап натягивает бомбер.

– Ты тоже уходишь?

– Да, провожу тебя. Давай быстрее!

Он нетерпеливо вздыхает, когда я опускаюсь на корточки и завязываю шнурки на кедах. Возможно, я специально тяну время, потому что мне хочется посмотреть на его маму. Чтобы как-то объяснить себе странное поведение парня.

В тот момент, когда со шнурками покончено, за дверью санузла кто-то нажимает на слив в унитазе. А потом дверь распахивается.

Остап уже открыл входную дверь и тянет меня за руку к выходу. Но увидев появившуюся в коридоре женщину, я буквально врастаю в пол, ошеломлённая.

Бледное осунувшееся лицо. Немного растрёпанные волосы цвета вороного крыла. И огромный живот…

Она беременна!

Мать Остапа – беременна!

Но у неё же нет мужа…

Так, стоп! Это не моё дело!

Быстро взяв себя в руки, улыбаюсь женщине и учтиво здороваюсь. Но она не здоровается в ответ. Её взгляд незаинтересованно скользит по моему лицу и по лицу сына.

– Мам, это Варя, моя одноклассница, – нехотя выдавливает Остап.

– Вы простите, что я вот так к вам заявилась. Просто нам нужно делать проект…

И с недоумением вижу, что говорю всё это в спину матери Остапа.

Она проходит мимо меня, устало шаркая ногами. Не уверена, что она вообще видела или слышала кого-то из нас.

Мне становится не по себе…

– Мы можем, наконец, идти? – сухо спрашивает Войнов.

А мне даже взглядом с ним встречаться не хочется. Остап же явно хотел скрыть от меня беременность матери. И её болезненный вид. А я увидела!

Молча выхожу за дверь, жду, когда Остап закроет на ключ квартиру, а потом мы спускаемся на первый этаж и выходим из подъезда.

– Знаешь, ты можешь не провожать меня, – пытаюсь нарушить затянувшееся молчание.

Остап не отвечает. Лишь ведёт плечом и устремляется вперёд, в сторону коттеджного посёлка. Идёт быстрым шагом. Явно раздражённый и совсем не дружелюбный. В общем, ведёт себя абсолютно так же, как и вчера. Когда провожал из кафе сразу после драки.

Боже… Неужели это было только вчера?

Всего два дня я знакома с Войновым, а такое ощущение, что не меньше года.

Я догоняю его и пытаюсь подстроиться под широкий шаг парня.

– Твоя мама… Она себя плохо чувствует? – решаюсь всё же задать вопрос. – Может, ей помощь нужна?

– С чего ты взяла? – выплёвывает Остап. Его взгляд направлен вперёд, и он не смотрит на меня.

С чего я взяла?!

Да она выглядела как ходячий труп! Бледная, с мешками под глазами! И со взглядом, который совсем ничего не выражает! Вообще ничего! И она же беременная!

Но вслух я говорю совсем другое:

– Мне просто показалось, что ей было нехорошо.

– Тебе показалось, – отрезает Остап.

Переходим дорогу, сворачиваем к посёлку. Я едва поспеваю за ним, мне даже приходится время от времени переходить на бег. Бросаю неловкие взгляды на его лицо, но вижу лишь напряжённую скулу и сжатые губы.

Мы немного не доходим до шлагбаума, когда Остап взрывается:

– Какого хрена ты на меня так смотришь?

Он резко тормозит и застывает, как вкопанный. Хватает меня за ворот пиджака, притягивает к себе и, склонившись, рычит прямо в лицо:

– Думаешь, увидела кусок моей жизни и всё поняла? Нет! Ни хрена ты не поняла!

Мой голос дрожит, когда я начинаю лепетать:

– Я… просто… я… хочу… помочь…

– А я просил тебя о помощи?! – рявкает он. Его серые глаза буквально просверливают дыру в моём лице. И губы растягиваются в презрительной и надменной улыбке, когда он произносит: – Лучше себе помоги, снежинка. Потому что я всё ещё могу превратить твою жизнь в ад! И ты не сможешь меня остановить!

Теперь дрожат и мои губы. Я стискиваю их, заставляя себя посмотреть на Остапа так же уничтожающе, и выплёвываю в ответ:

– Попробую!

Обхватив его пальцы, сдёргиваю с ворота своего пиджака и отстраняюсь.

– Забудь о том, что видела, поняла? – угрожающе шипит Остап. – Иначе пожалеешь!