Попробуй меня (СИ)

Время рядом с нами, наверное, бесконечно. – тихим голосом говорит Гарри и неожиданно целует меня в шапку, а затем ворчит себе под нос, что ему опять щекотно.

Время рядом с нами действительно тянулось бесконечно.

В детстве каждый из нас растягивал клубничную жвачку на огромное расстояние, и нам было наплевать, что оно прямо изо рта – смело, уверенно, ужасно грязными пальцами мы растягивали жевательные резинки и удивлялись, какие же они, все-таки, были длинными!

Наши минуты были похожи на сладкий баблгамм – мы хотели растянуть их до невозможного.

Мы хватали каждую частичку времени и прятали ее глубоко в карманы, сохраняя ее, точно дорогие камушки.

Время было нескончаемым, бессрочным, безграничным, вечным, каким угодно, но самое главное – оно целиком принадлежало нам.

Это было наше с ним время.

Время для того, чтобы узнавать новых себя, находить в друг друге новые недостатки, а потом соглашаться в том, что это вовсе не недостатки – это целые достоинства.

Время для того, чтобы обещать, забывать, напоминать, и снова забывать, вспоминать, вспоминать, вспоминать… И отчаянно, всем сердцем, до самой глубины души - любить.

Рядом с нами были дни, в которые сердце будет распирать от пожирающих чувств. Когда сердце будет колотить с новой силой, когда оно совсем не будет уставать от того, что на него вновь обрушилась масса заботы. Но оно будет благодарить нас лишь за то, что оно все еще с нами, что влюбленные чувства так и не покидают его.

Оно все еще живет.

Где-то рядом и ночи, в которые будет невозможно удержаться от слез, которые внезапно нагрянут в момент тяжелых воспоминаний. Эти слезы будут самыми солеными и, возможно, самыми мерзкими и до ужаса противными.

Но я точно знаю, что для него эти слезы будут приторной сладостью. Он будет просить меня успокоиться, нежными прикосновениями смахивая их с влажных щек.

Он скажет, что все еще рядом и никуда не уйдет. А затем попросит заснуть и вновь сожмет мою руку настолько крепко, что уснуть ну никак не получится.

Время.

Оно бесконечным потоком было и будет всегда рядом с нами.

Позволяя нам любить, мечтать, говорить о глупостях, ругаться, бить друг друга подушками, одновременно успокаиваться, со всей силы брякаясь на мягчайшую перину кровати.

Трепетать, ждать, переживать, дарить, наслаждаться, стараться…

Отдавать, ласкать, страдать, думать, скучать, а затем вновь говорить, говорить, говорить…

И это все, что время оставило нам.

Господи, если бы у меня была возможность начать жизнь сначала, но эта жизнь была бы без тебя – я ее вовсе бы не начинал. – Гарри запустил волосы под шапку и резко сорвал ее, засунув в карман.

Мы стояли около моего дома и кудрявый вновь напрочь отказывался зайти вовнутрь, ссылаясь на позднее время, да и вообще, как оказалось, он собрался начать жить по-человечески. В первый пункт входил идеальный режим дня, включающий в себя укладывание в постель ровно в 11 вечера, и ни минутой позже.

Сейчас на часах уже давно за 12 и все человеческие приличия валятся строго по направлению к черту.

Гарри, надень шапку. – тихим тоном прошу я и сама залезаю в его карман, доставая оттуда тоненькую шапку. – Перед кем ты выпендриваешься?

Стайлс скорчил непонятную рожицу, но послушно нацепил на себя шапку, спрятав непослушную челку вовнутрь.

Я нормально выгляжу? – поинтересовался он у меня с таким видом, словно ему через минуту выходить на подиум.

Стайлс, ты всегда нормально выглядишь. – мой взгляд устремился в его, и между нами, казалось, пролетела маленькая искорка.

К черту искорку, между нами - целый пожар.

Ты красивая сонная. – лениво улыбнулся Стайлс и медленно убрал надоедливый локон мне за ухо.

Я не хочу спать. – я резко дернула головой в знак подтверждения своих слов. – Я готова еще хоть сколь…

Именно поэтому ты так мило зеваешь и закатываешь глаза, как будто уже спишь. – хриплым тоном произнес Стайлс, и тут же развернул меня на 180 градусов, направляя прямиком в дом.

Но Гарри! – возмутилась я, затормозив на месте.

Стайлс тут же подошел ко мне сзади и притянул к себе за плечи, утыкаясь носом в мои волосы и вдыхая полной грудью.

Зачем ты так делаешь? – нахмурилась я, стараясь выкарабкаться из смертельной хватки.

Потому что мне нравится, как ты пахнешь. – ответил он в свою очередь и прикоснулся пересохшими от ночного похолодания губами к моей холодной щеке.

Ради таких моментов хотелось, чтобы ночь длилась вечно.

Проблемы ввиде того, что тебя потеряли родители и давно пора домой казались больше, чем просто незначительными.

Я терялась в его руках и терялась в том, как он прижимал меня к себе.

Потребовалось бы больше года, чтобы научиться контролировать эту пронзительную дрожь в коленках, когда я оказывалась так крепко прижата к нему.

Приятных снов тебе, Дейвидсон. – прошептал Гарри на ушко, специальным образом касаясь кончиком языка мочки уха.

Точно знал, что я окончательно сдаюсь.

Ты паршивец, Стайлс. – процедила я сквозь зубы.

Гарри усмехнулся и резко отпустил меня из своей хватки, делая широкий шаг назад, как несколько часов назад.