Её светлые, почти белые волосы были аккуратно заколоты почти на затылке, а легкий макияж только придавал свежести её и так нестареющему лицу. Я был копией своей матери, будто отец вообще не участвовал в зачатии.
– Джил! Проходите же, – миниатюрная женщина с короткими, каштановыми волосами провела рукой и распахнула дверь.
Стеф и её мама тоже были точными копиями друг друга, только из-за покраски Стефани в блонд, они отличались цветом волос. Я кинул взгляд на девочку из моего детства. Та облокачивалась на стену в своей прихожей, сложив руки на груди и улыбнувшись широко, будто радуясь, что нас заперли вместе за домашкой. Её передние пряди падали на лицо, пока остальные волосы держались в небрежном пучке. На ней был обычные серые спортивные штаны, белая оверсайз футболка и длинные носки. Стефани все равно выглядела красиво даже в таком «домашнем» наряде.
– Привет, – помахала девушка.
– Привет, – я встал перед ней в ожидании.
– Пойдем, Джил. Пусть идут к Стеф в комнату и там позанимаются.
– Правильно! – поддержала мама, и они скрылись на кухне.
Мы со Стефани проводили их взглядом. Махнув мне рукой, она направилась вверх по лестнице. И я последовал за ней. Её комната была первой.
Светлые, персиковые обои придавали комнате уюта и тепла. Слева при входе стояла заправленная кровать и тумбочка, в другом углу стоял большой шкаф, который освещало солнце, пробивающееся из окна напротив, в ногах кровати. С другой стороны от окна стоял комод с телевизором. Сбоку от него стоял её рабочий стол, над которым расположилось пару полок. Это была уютная и незахламленная комната, хотя у меня мебели вообще почти нет.
– Располагайся, – подала голос девушка.
Я кивнул, направившись к столу. В это время она принесла нам второй стул из родительской комнаты. Я кинул свои тетради и учебник на стол, вздохнув от предстоящей работы.
– Что за предметы?
Я подпрыгнул от неожиданности её голоса.
– Высшая математика, физика и история. У тебя?
– Психология, история искусств, информатика, – она нахмурилась от недовольства.
– Заметила, у нас по одному предмету, который отличается от других двух спецификой?
Улыбнувшись, Стефани закивала:
– Так понимаю, это второстепенные предметы.
– Да, – я еще раз прокрутил в голове список. – А на кого ты учишься?
– Психолог. И взяла еще историю искусств, как второстепенный предмет, вместе с информатикой.
– Почему именно информатика?
– Захотелось проверить себя, но в итоге я второй год подряд попадаю на пересдачу.
– Как ты умудрилась по основному предмету не получить зачет?
– Английский ведет ничтожно дотошный препод, мне пришлось сделать упор на него, от чего я забыла про работу по психологии, – её лицо помрачнело.
– С каждым бывает, – я пытался подбодрить.
– А ты как умудрился?
– Репетиции забрали все силы, и я совсем забил на уроки, надо исправиться.
– Предлагаю поменяться! – Стеф заулыбался от своей идеи. – Я сделаю твою историю, а ты за меня информатику. Как тебе?
Я почесал затылок:
– Думаю, можно. Ты уж явно больше понимаешь в гуманитарных науках, а я, наоборот.
Мы показали друг другу, что именно надо делать, и приступили. Тишина, витающая между нами, не казалась неловкой. Слышалось тихое шуршание от страниц книг и тетрадей. Иногда уголки моих губ поднимались от подглядываний, как Стеф нервно грызет кончик ручки. Видимо, это её успокаивает. Так мы просидели около часа, и то сделали лишь по одному предмету: долгов накопилось много.
– Я уже проголодалась, – она посмотрела на меня своими темными глазами с искоркой азарта в них.
– Аналогично, – поддержал я.
– Я предлагаю заставить этих двух предательниц заказать нам пиццу.
– Как месть?
– Как бедные, голодные дети, запертые с кучей домашнего задания! – ответила она и встала. – Идем?
Я сдержано кивнул, но в своей душе радовался как ребенок возможной горячей пицце.
– Думаешь, они нас послушают? – уточнил я.
– Они же не монстры, – пожала плечами Стеф.
– Они заперли нас с кучей домашнего задания еще и вместе, – сказал я, ядовито улыбнувшись.
Девушка смотрела на меня пару секунд:
– Ладно, они монстры.
Перескочив через пару последних ступенек, она оказалась внизу. Она была лишь в носках, но грохот прошелся по моим барабанным перепонкам от её прыжка.
– Стефани! Я же тебя предупреждала, чтобы ты не прыгала через ступени! – крикнула миссис Джонс.
Девочка из детства закатила глаза, сложив руки на груди и ждала меня, пока я вальяжно спускался. Но она быстро остыла и снова улыбалась.
– Тебе ничего не сказало, что я голодная?
– К чему вопрос?
– К тому, чтобы ты поторопился!
Я улыбнулся и стал спускаться еще медленнее.
– Дурак! – выругнулась она и продолжила ждать.
Когда я наконец спустился, она в припрыжку шла на кухню, я за ней. И откуда в ней столько энергии? Когда мы показались на кухне, мамы оживленно болтали. И остановились, заметив нас.
– Неужели всё? – удивилась мама, смотря на свои наручные часы.
– Мы хотим кушать. Закажете пиццу? – Стефани упиралась руками на стул, стоя на носочках.
– За какие заслуги? – спросила женщина.
– За то, что мы ваши любимые дети, – прелестная улыбка появилась на лице.
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное