Попугай

Хорошо, что Андрей не проявил любопытства в тот момент и не стал просить пояснений. Иначе он узнал бы, что под коммунальным браком психологи – профессионалы понимают такую ситуацию, когда каждый мужчина считает себя мужем всех женщин. Так было на очень ранних ступенях развития общества, иначе говоря, при первобытнообщинном строе. Хорошо, что Андрей пропустил это мимо ушей. Хотя, пропускай – не пропускай, он все равно ничего не понял. Он давно понял, что слова, бесконечно вылетающие из ее восхитительного рта, как пули, представляют собой реальную, зачастую скрытую опасность. Пытаться вступать с ней в дискуссии – все равно, что бросаться с шашкой на ползущий на тебя танк – раздавит в лепешку. Но со временем Андрей нашел адекватный ответ непонятным для него психологическим терминам. Он настойчиво искал противоядие этим незнакомым словам. Из лекций по тактике танкового боя он знал, что тот, кто знает слабые стороны соперника, имеет преимущество. Хотя Алла и не была его соперником, но все равно это было вопросом чести – найти ее слабые стороны, а слабые стороны есть у каждого. У него, например, незнание психологических терминов. Но должны же быть и у нее свои слабые стороны. В ходе поисков он пришел к выводу, что слабая сторона его супруги…, как бы это сказать…, в общем, когда застаешь ее врасплох. Он совершенного неожиданно понял, что Алла была совсем не похожа на себя, когда он проводил неожиданные маневры, в основном, наступательные, тогда, когда дома не было детей. Каждый маневр был для нее полной неожиданностью, потому, что Андрей еще из лекций по тактике понял: главное – не повторяться, и еще – ты сам должен выбирать «поле боя», чтобы самому не попасть в ловушку. Внедряя на практике полученные в танковом училище тактические знания, Андрей, как правило, выходил победителем, не давая ей даже возможности снять фартук или резиновые перчатки, в которых она мыла посуду. Он уже думал, что заимел «черный пояс» в определении слабых сторон жены, но по виду Аллы, однако, было не совсем понятно, одобряет ли она полностью такую тактику, потому, что из ее слов Андрей не всегда мог сделать правильные выводы. Когда Андрей заставал ее врасплох, будь то в гостиной, ванной, или на кухне, Алла говорила что-то насчет диапазона приемлемости, отсутствии форшпиля, а иногда даже о какой-то пубертантной сексуальности, которая, якобы, иногда проявляется у ее супруга.

И был только один человек, в присутствии которого Алла не терзала Андрея психологическими терминами. Таким человеком был Михаил Макаров – друг и партнер Андрея. Когда в их доме бывал Михаил, она была безупречной женой и хозяйкой. По крайней мере, создавала такое впечатление.

При Михаиле Андрей просто не узнавал свою жену, часто и надолго задерживая на ней взгляд, чтобы убедиться, что перед ним на самом деле его строгая и проницательная супруга. Нет, Андрей вовсе не ревновал ее к другу, зная, что тот до сих пор по уши влюблен в свою Лену и так же сносит все невзгоды супружеской жизни, постоянно ощущая себя персонажем какого-нибудь мексиканского или бразильского сериала, которые их жены, не отрываясь, смотрят по телевидению. Он был больше склонен подозревать, что Алла следовала каким-то психологическим трюкам, чтобы поддерживать образ крепкой семьи, в котором обязательным атрибутом является умеющая и любящая печь пироги жена.

Вот и в этот раз, когда Михаил приехал к ним в Ростов, Алла носилась между кухней и столом в их гостиной, невольно копируя какую-то героиню из 355 или 487-ой серии очередной мыльной оперы. А из кухни исходил аромат сдобы, которую Алла выпекала только в исключительных случаях.

– Эти представители Туманного Альбиноса и посланцы Дяди Сэма просто задолбали своими советами о том, как нам дальше жить, – глубокомысленно прокомментировал Андрей, отвлеченно следя за очередной программой по ТВ, посвященной рыночным реформам в России, которую они вместе с Михаилом смотрели, сидя за столом в гостиной дома Хмелевских, щедро уставленным приготовленными Аллой салатами и нарезками. – По сравнению с ними моя тетя Катя просто скромница и молчунья, хотя мне до сих пор хочется, чтобы у нее были где-нибудь встроены переключатели громкости и каналов, – пожаловался Андрей Михаилу.

– Ну, во-первых, не Альбиноса, а Альбиона, – поправил Михаил друга.

– Та какая разница, – парировал Андрей.

– А во-вторых, это всё из-за этноцентризма, характерного для англосаксов, – пояснил Михаил.

Андрей повернул голову и пристально посмотрел в глаза Михаила.

– Не выпендривайся. Ты когда-нибудь избавишься от своей привычки щеголять иностранными словечками?

– Видишь ли, иногда это вполне оправдывает себя. Иначе придется сказать целую длинную фразу, состоящую из чисто русских слов. И то, не факт, что это прояснит ситуацию.

– Я ни хрена не понял из того, что ты сейчас здесь лопотал. А ну-ка, давай еще раз, для непросвещенных.