Попугай в пиджаке от «Версаче»

— Что бы ты в этом что-нибудь понимал! поморщился Артур, приподнявшись из-за стола и удостоив Маркиза рукопожатия — мягкого и влажного, как малосольная селедка. —Какими судьбами?

Отношение Артура к Маркизу было сложным и неоднозначным. С одной стороны, Леня мог иногда недорого продать какую-нибудь случайно попавшую в руки по-настоящему ценную вещь или поделиться интересной информацией. С другой стороны, он был слишком самостоятелен, не подчинялся ни одному из криминальных авторитетов, а это опасно, и Артур, при его рискованном бизнесе, опасался случайно попасть в немилость из-за контакта с свободолюбивым мошенником. Во всяком случае, следовало соблюдать осторожность.

— Так что же тебя привело в мою берлогу?

— Артурчик, ты все знаешь! — Леня сел верхом на стул (Россия, ампир, десятые годы девятнадцатого века).

— Ты мне льстишь, Леня, — Артур откинулся на спинку стула, — а раз ты льстишь, значит, тебе что-то от меня нужно.

— Информация.

— Какая?

— Тебе что-нибудь говорит такая фамилия — Лопатин?

— Ничего! — уверенно заявил Артур, но именно по этой уверенности, а также по тому, как забегали его глазки, Леня понял, что попал в точку.

— Так-таки и ничего? — Леня придвинулся вместе со стулом к черному инкрустированному столу, за которым Артур окопался, как за бруствером окопа. — Первый раз слышишь?

— Вот те крест!

— Артур, ты некрещеный! А помнишь то бюро красного дерева?

— С круглой консолью? — Глазки Артура плотоядно зажглись.

— С круглой консолью, — подтвердил Маркиз.

— И с потайными ящиками?

— Именно!

— И ты мне его продашь?

— Продам, живоглот, и очень дешево, если ты поделишься со мной информацией! Представляешь, за такую неосязаемую вещь, как информация, ты получишь замечательное бюро раннего классицизма!

— Ты змей-искуситель, — тяжело вздохнул Артур, — ты просто вьешь из меня веревки!

— Из тебя, пожалуй, совьешь! Ты скользкий, как угорь! Ну так как, твоя память восстановилась?

— Кажется, да… — Артур снова тяжело вздохнул. — Какая, ты говоришь, фамилия?

— Лопатин, — повторил Маркиз.

— Нет, ничего не знаю, — Артур уставился в потолок и замолчал.

Когда Леня хотел уже нарушить тишину возмущенной репликой, Артур усмехнулся и негромко проговорил:

— Вот фамилия «Лопатина» мне действительно кое-что говорит. Анна Ермолаевна Лопатина.

Леня придвинулся еще ближе и замер, весь обратившись в слух.

— Ведь понимаю, что нельзя об этом говорить, — как бы жалуясь, продолжил Артур, но ради старой дружбы…

«И ради уникального бюро», — хотел добавить Маркиз, но воздержался.

— Ради старой дружбы я, так и быть, расскажу тебе то, что слышал. Только, — Артур понизил голос, — ты ведь понимаешь — ни одна живая душа не должна знать об этом разговоре!

— Естественно, — Маркиз кивнул, — это и в моих интересах.

— Есть такая одинокая старушка, божий одуванчик, — начал Артур, удобно развалившись в кресле, — кажется, она вдова какой-то шишки то ли из НКВД, то ли из ГПУ. Ее покойный муж, царствие ему небесное, был, должно быть, редкой сволочью, но у каждой сволочи можно найти хоть одну привлекательную черту. Так вот он собирал картины.

— Подозреваю, что он их не просто собирал, а отбирал у всевозможных «врагов народа», — вполголоса проговорил Леня, — так что вряд ли это можно отнести к числу его достоинств.

— Это не наше с тобой дело, Ленечка, — отмахнулся Артур, — и если хочешь слушать не перебивай!

Леня приложил палец к губам и застыл.

— Короче, этот хмырь умер уже очень давно, а старушка жила себе тихо-мирно, получала за мужа приличную пенсию и не слишком заботилась о том, что осталось от коллекции покойника.

Но возраст у нее уже очень солидный, и, будучи женщиной предусмотрительной, Анна Ермолаевна решила составить завещание. То ли у нее внучатый племянник есть, то ли племянница — неважно…

Маркиз кивнул, показывая, что внимательно слушает.

— Короче, нотариус пришел к ней на дом, составил документ, а заодно осмотрел старушкины богатства — надо же знать, о чем речь в завещании! Так вот, насколько я знаю, — Артур скромно потупился, — нотариус обнаружил у старушки чертову прорву дешевой мазни и… — Артур сделал паузу и артистично подчеркнул важность следующих слов красивым жестом маленькой мягкой ручки, — и маленькую картину Мартини!

— Что? — переспросил Маркиз, не поверив своим ушам. — Что ты сказал?

— Симоне Мартини! — повторил Артур. —Темпера, маленькая вещь, двадцать на тридцать сантиметров!

— Ты ничего не путаешь? — Маркиз смотрел на Артура во все глаза.

Хозяин галереи, наслаждаясь произведенным эффектом, потирал маленькие ручки и улыбался.

— Я иначе спрошу, — Леня сделал небольшую паузу, как бы придавая своим словам больший вес, — этот нотариус ничего не путает? Все-таки он нотариус, а не искусствовед!

— Он увлекается искусством и кое-что понимает в нем, — ответил Артур, помолчав, но он действительно не специалист, поэтому он пришел к бабульке еще один раз и привел с собой знакомую женщину из Эрмитажа, доктора, между прочим, наук, специалистку по ранним итальянцам.

— Кажется, я догадываюсь, о ком идет речь, — вставил Маркиз.