Популярная история евреев

«Каждый мудрый человек является выкупом за глупца, который не прожил бы и часа, если бы мудрый не хранил его своим состраданием и предусмотрительностью. Мудрые подобны врагам, что борются со слабостями больных… Так что когда я слышу о смерти мудреца, мое сердце скорбит. Не о нем, конечно, ибо он жил в радости и умер в почете. Нет, я оплакиваю тех, кто пережил его. Без сильной руки, которая их защищала, они обречены на невзгоды, которые суть их пустыня, и они вскоре это почувствуют, если только Провидение не взрастит нового защитника на смену старому».

Человек мудрый обязан отдавать свою мудрость общине, так же как богач – свое богатство. Поэтому грех не служить, когда это требуется. Молиться за других – долг каждого. «Тот, кто способен молить Бога о милости к своим братьям и не делает этого, – грешник». Каждый еврей – поручитель за любого иного еврея. Если он видит, как собрат его грешит, долг его – увещевать и по возможности остановить, иначе он сам также грешит. Община в ответе за того, кто публично совершает неправедное дело. Еврей всегда должен обращать внимание на зло и протестовать, моля Бога о возмездии, особенно если речь идет о грехах сильных мира сего.

Но именно потому, что долг протестовать против прегрешений является первейшим, особенно нетерпимы ложные и злобные обвинения. Сознательно и несправедливо погубить репутацию человека – один из тяжелейших грехов. «Охота на ведьм» – большое коллективное зло.

Тора и комментарии к ней образуют некую моральную теологию, а также практическую систему гражданского и уголовного права. Она имеет довольно специфический и законообразный характер, особенно по ряду конкретных вопросов, при этом тора всегда стремилась укреплять авторитет суда, взывая к духовным факторам и грозя санкциями. Одной строгости юстиции всегда было недостаточно. Евреи первыми ввели в обиход понятия покаяния и искупления, которые стали затем первостепенными и в христианстве. Библия неоднократно говорит о «смене сердца»: «Обратитесь ко Мне всем сердцем своим» и «Раздирайте сердца ваши, а не одежды ваши» (Книга Пророка Иоиля) и «Сделайте себе новое сердце» (Книга Пророка Иезекииля). Закон и суды всегда стремились достигнуть большего, чем восстановление согласия между конфликтующими сторонами. Целью же всегда служило сохранение целостности еврейской общины. Таким образом, Закон и предписания мудрецов ставили своей задачей достижение гармонии и предотвращение возможных источников трения. Важнее было укрепить мир, чем соблюсти формальную законность. В сомнительных случаях мудрецы имели обыкновение ссылаться на Книгу Притчей Соломоновых, где говорится о мудрости: «Пути ее – пути приятные, и все стези ее – стези мирные».

Другим изобретением евреев является идея мира как позитивного состояния, благородного идеала, который к тому же является необходимым условием человеческого труда. Это – один из великих мотивов Библии, особенно прекраснейшей Книги Исайи: «Существование мира опирается на три вещи – справедливость, правда и мир», а весь труд завершается словами: «Бог не даровал Израилю большего, чем мир, ибо написано, что Бог дает силу своему народу, Бог дарует своему народу мир». Мудрецы утверждали, что одной из величайших задач учености является укрепление мира при помощи Закона – мира между мужем и женой, родителями и детьми, да и в более широком масштабе общины и нации. Молитва о мире была одной из главных, благочестивые евреи повторяли ее трижды на дню. Мудрецы цитировали Исайю: «Как прекрасны на горах ноги благовестника, возвещающего мир», и объявляли, что первым действием Мессии будет провозглашение мира.

Одним из важнейших этапов истории евреев, когда иудаизм стал радикально отличаться от упрощенной прарелигии израильтян, явился переход к этому подчеркнутому стремлению к миру. После 135 г. н.э. иудаизм стал отвергать даже насилие во имя праведной цели, подобно тому, как он неявно отвергал государство, и возлагать все надежды на мир. Еврейская доблесть и героизм ушли на второй план как составляющая национального характера, а на первый план стало выдвигаться еврейское миролюбие. Для несчетных поколений евреев то, что случилось в Явне, где ученый в конце концов взял верх над воином, было гораздо важнее того, что произошло в Масаде. Потерянная крепость была практически забыта, пока зловещий огонь Холокоста двадцатого века не высветил ее как национальный миф, вытеснивший миф Явны.