Популярная психологическая энциклопедия

Однако это вовсе не так. Несколько лет назад крупнейший современный математик и кибернетик фон Нейман сделал сенсационное сообщение. По его расчетам получилось, что, в принципе, человеческий мозг может вместить такое количество информации, которое составляет содержание фонда Российской государственной библиотеки – миллионов томов. Более того, наш мозг действительно насыщен самой разнообразной информацией, которая постоянно поступает туда на протяжении всей жизни и лишь частично воспроизводится по мере необходимости. Мы даже не отдаем себе отчет, сколько фактов, деталей и подробностей хранятся невостребованными в этом гигантском хранилище. Выяснить это отчасти позволяют эксперименты с гипнотическим внушением.

Как известно, состояние гипнотического сна не является сном в привычном смысле этого слова. Под воздействием гипнотического внушения отключаются лишь высшие отделы головного мозга, и это открывает доступ к более глубоким уровням психики. «Под гипнозом» человек оказывается способен демонстрировать такие формы поведения, которых от него, казалось бы, трудно ожидать. При этом ему порой удается вспомнить такие факты, о наличии которых в своей памяти он даже не подозревал. Например, можете ли вы изобразить узор, соответствующий узору на обоях в той комнате, в которой вы лежали в своей кроватке в младенческом возрасте? Вряд ли кто-то способен осознанно и произвольно выполнить эту задачу. А вот в состоянии гипнотического сна многим это удавалось. Информация, однажды воспринятая много лет назад, долгие годы продолжает храниться в глубинах бессознательной памяти. Обстоятельства жизни не требуют ее воспроизведения, и она оказывается все глубже погребена под нагромождением вновь поступающих сведений, однако не исчезает бесследно. Со временем извлечь ее становится все труднее, практически невозможно, ибо для этого требуется сознательное усилие, а возможности сознания не безграничны. Сознание постоянно «сортирует» информацию на более и менее важную. В этом сложном процессе участвуют наши склонности, интересы, предпочтения, эмоциональные оценки. То, что представляется существенным (хотя и в этом выборе мы не всегда отдаем себе отчет), мы предпочитаем держать «под рукой», менее существенное откладывается «на дальних полках» информационного хранилища.

Среди литературных героев невероятными способностями своей памяти отличался всем известный Шерлок Холмс. Его память хранила мельчайшие подробности, касавшиеся многообразных аспектов его ремесла. При этом Холмс демонстрировал поразительное невежество, например, в вопросах естествознания. Однажды даже выяснилось, что ему неизвестен тот факт, что Земля круглая. Пораженный этим Ватсон воскликнул: «Но теперь, когда я рассказал вам об этом, вы, надеюсь, запомните этот факт?» – «Напротив, – ответил Холмс. – Я постараюсь его как можно скорее забыть, чтобы не засорять голову ненужными сведениями. Ведь это не имеет никакого отношения к области моих интересов». Конечно, способность волевым усилием изгнать из памяти нежелательный элемент относится скорее к сфере литературных преувеличений. Впрочем, наше сознание без всяких особых усилий производит такой отбор. Нередко можно встретить школьника, который, казалось бы, категорически не способен запоминать химические формулы, исторические даты и иностранные слова. Но если порасспросить его о сфере его интересов, то выяснится, что он досконально помнит все детали творческой биографии любимых поп-звезд, может без устали перечислять труднопроизносимые иностранные имена, названия и даты выхода любимых дисков и может даже воспроизвести последовательность композиций на каждом из них. А все дело в том, что историческая хронология и спряжения английских глаголов просто не вызывают у него такого живого интереса и положительной эмоциональной оценки. Такая информация безотчетно отфильтровывается.

Рассказывают, что Пушкин мог часами декламировать наизусть стихи французских поэтов. Конечно, способности Пушкина были уникальны. Но это касается его поэтического дара. А что до его памяти, то ее редкие возможности скорее следует объяснить тем фактом, что поэзия составляла основное содержание его жизни. Вряд ли в какой-то иной сфере его память проявлялась столь блестяще. По крайней мере, достоверных свидетельств этого не сохранилось.