#Попутчик

– Я тоже, – шепчу, перед тем, как поцеловать его и мурлычу, услышав довольный звук, похожий на стон.

Его губы на моих губах, его ладони на моей талии – только тонкий хлопок отделяет его кожу от моей. Его тело прижимается к моему – сильно и крепко.

– Сколько у нас времени? – спрашивает Эрвин, опуская голову и проводя губами по моей коже, от чего каждое слово вызывает лёгкую щекотку.

– До завтра.

– Ты шутишь? – он резко поднимает голову и отклоняется назад, чтобы заглянуть в моё лицо.

– Я отправила мальчишек к бабушке на выходные, – невольно улыбаюсь, когда он удовлетворённо вздыхает.

Эрвин оглядывает мою прихожую и смотрит на двери в конце коридора. Потом подхватывает меня, заставляя обхватить его ногами.

– Налево, – говорю я, зарываясь лицом в его шею.

Мне тридцать три года, и я «встречаюсь». И смех, и грех. Но, как иначе назвать наши отношения, я не имею ни малейшего представления.

Мы знакомы всего две недели, но я уже чувствую, будто знаю его всю жизнь. С Эрвином мне комфортно, интересно и, самое главное, с ним я ощущаю себя женщиной. Он не с спрашивает меня: «Куда мы сегодня пойдём?», он просто выбирает место и ведёт меня туда. Последнее время, мне даже не нужно открывать меню в ресторанах – он сам делает заказ.

Но сегодня всё иначе. Я впервые пригласила его на свою территорию, и подозреваю, что он останется. Это на самом деле волнительно – что он подумает о моей квартире? Я вылизала каждый угол, даже отодвинула мебель, чтобы помыть полы, но вдруг что–то упустила из виду? А если ему не понравится ужин, который я приготовила? Я полдня штудировала интернет в поисках рецептов и остановила свой выбор на гаспаччо и баранине в пиве – ему нравятся острые и необычные блюда, но что, если не вышло? Кулинар из меня посредственный – каши, простецкие супы да омлеты с оладьями. И баранину, я, похоже, пересолила.

– Соня? – выдёргивает меня из раздумий его голос, – Ты очень напряжена. Всё в порядке?

Я смотрю на него и быстро киваю, прижимаясь к его губам, чтобы не было страшно. Он укладывает меня на кровать, целует шею, ключицу и проводит кончиком указательного пальца по моей груди вниз, а я выгибаю спину навстречу его прикосновениям.

– Тебя непривычно видеть в джинсах, – шепчет он, опуская ладонь на мой живот, – И в майке.

– Тебе не нравится? – я встрепенулась и приподнялась на локтях, но его ладонь тут же мягко надавила на моё плечо и опустила меня обратно.

Лукавая улыбка, пристальный взгляд сверху–вниз, а затем обратно. Он закусывает губу – ну что за привычка, она начинает сводить меня с ума.

– Мне не нравится, что на тебе много одежды. Можно что–то снять? – хрипло говорит он, опустив глаза на пояс моих домашних джинсов.

– Можно, – так же хрипло отвечаю я.

Его пальцы ловко расстёгивают пуговицу и молнию. Он выпрямляется и проводит ладонями по моим бёдрам, а потом снова возвращает их на пояс и тянет его, снимая с меня одежду. Оставляя меня в одних трусиках, он стоит у кровати и жадно смотрит на моё тело.

– Ты такая красивая.

Я успеваю сглотнуть, перед тем, как он опускается на меня и целует в губы. Его руки лежат по обе стороны от моей головы, его запах обволакивает меня, его вкус у меня во рту. Я закидываю ноги ему на талию и отрываю бёдра от кровати, чтобы быть ближе. Из его горла вырывается тихий стон, когда я трусь об него. Он всё ещё в одежде.

Почему на нём одежда?

Эрвин отстраняется и улыбается.

– Ты говоришь вслух, – произносит он, и мои щёки пылают, как Олимпийский факел.

Я теряю его, когда он выпрямляется и разглядывает меня. Ощущаю его глаза везде, в каждой клеточке, я даже ощущаю их цвет – светлый, чистый, мерцающий. Он закидывает руки за голову и тянет свою футболку, обнажая гладкий торс, грудь, а затем плечи и руки. Я смотрю. Он расстёгивает пуговицу на джинсах и дёргает молнию вниз. Я смотрю. Он встаёт и опускает их вместе с трусами, встряхивая ногами, чтобы освободиться от штанин. Возвышается надо мной, улыбаясь уголками губ.

– Потрогай себя, – его голос звучит прямо в моей голове.

Он повсюду. Он во мне, в моей крови. Я не могу сопротивляться.

Моя рука тянется по животу вниз, до тех пор, пока я не чувствую влажную ткань пальцами. Я отодвигаю трусики в сторону и изо всех сил пытаюсь не закрыть глаза, когда тёплые волны разливаются по моему телу.

Это возбуждает. Очень сильно возбуждает. Я, в буквальном смысле, теку, когда наши глаза встречаются.

Я не пытаюсь довести себя до оргазма, просто глажу себя ладонью. Эрвин смотрит, снова кусает губы и сглатывает – я вижу, как ходит его кадык и напрягается горло. Он обхватывает свой член рукой, сжимает его и опускается на колено между моими разведёнными ногами.

Он не хочет ждать. Я тоже не хочу ждать. Я просто хочу его. Внутри. Так сильно.

Мы стонем в унисон; я кричу, и он ловит эти крики губами. Я царапаю его спину, кусаю его плечи, пока он двигается так сильно и так глубоко, как умеет только он. Моё тело идеально подходит его телу – как кусочки одного целого, которые по какой–то глупой иронии разъединили.

Но мы нашли друг друга. Мы стали единым целым.

Мы…

***