Попутчик (ЛП)

Продираясь сквозь кустарник, раздвигаю ветки и пробираюсь через темный, тихий лес. Старый я горит под моей кожей. Темные мысли выползают из самых глубоких уголков моего разума, чтобы поспорить со мной. Образы того, что сделаю, когда поймаю ее, проносятся в моих мыслях.

Я хочу трахнуть ее в последний раз.

Лексингтон говорит мне, что мы прижаты спинами к стене. Я должен избавиться от нее, потому что она никогда просто так не уйдет. Мои мысли переплетаются со злыми. Для нее было бы лучше, если бы я просто… покончил с этим. Быстро и безболезненно. Для нее, не для меня. Это разобьет меня изнутри и разрушит иллюзию счастья, которая была у меня с тех пор, как встретил ее. Ну, с тех пор, как взял ее.

Но могу ли я это сделать?

Я разберусь с этим, как только поймаю ее.

Шелестят ветки. Это дезориентирует, и трудно определить, с какой стороны доносился звук. Я оставляю это на усмотрение своего инстинкта, который тянет меня влево. В последовавшей тишине задаюсь вопросом, был ли звук от простого животного, в конце концов. Может быть, даже настоящего кролика. Но это происходит снова, громче и ближе, с шагами позади. Это кролик, все в порядке.

Мой.

Носок моего ботинка зацепляется за корень и толкает меня вперед, мои ладони приземляются на камень. Ее шаги будут тише на камнях, чем на лесной подстилке, усеянной ломкими ветками и сухими листьями. Я ухмыляюсь и поднимаю взгляд. Каменная стена почти сливается с темнотой.

— Очень мудро, маленький кролик, — кричу я наверх. Когда поднимаюсь, понимаю, что ее меньший рост дал ей здесь преимущество.

Жертва 1, Хищник 0.

Я соскальзываю вниз по скале, по пути царапая руки в кровавое месиво.

— Черт, — рычу я.

Я иду вдоль стены камней, пытаясь найти более легкий путь наверх. Как и ожидал, есть след из грязи и сосновых иголок, который, каким бы крутым он ни был, по сравнению с ним — лепешка. Я знаю, что этот подлый маленький кролик там, наверху, прячется и надеется, что я ее не найду.

Или, может быть, она надеется, что я это сделаю.

Если так, то это не очень мудро с ее стороны, потому что понятия не имею, сожру ее, убью или отпущу невредимой.

Не обращая внимания на боль в руках и кровь, стекающую по ноге, добираюсь до вершины и осматриваю новый пейзаж. Он менее густой, чем лесная подстилка, со всех сторон от меня нет массивных деревьев. Скребущий звук привлекает мое внимание к нижней каменной стене. Селена скользит по последнему кусочку осыпи и снова прыгает на лесную подстилку.

Подлый гребаный кролик.

Жертва 2, Хищник 0.

Я горжусь ею, потому что она показывает свой истинный ум и силу. Она не просто послушная женщина. Она не просто чопорная и правильная девушка в модной, блядь, машине. Она проницательна и своенравна. Она из тех, кто может испачкаться и убежать от меня. Теперь она не кажется такой слабой и уязвимой. Жертва не может выжить, будучи слабой. Они выживают благодаря своей хитрости.

Я впиваюсь пальцами в пояс. Как бы ни был расстроен, спускаюсь обратно со скалы, скользя каждые несколько шагов по грязной тропинке. Я иду по ее следам, никто из нас больше не бежит. Мы зависим от нашего ума, а не от скорости.

Нашего такта.

Нашего инстинкта.

Ее следы обрываются, как будто она растворилась в воздухе. Как будто я представлял ее с самого начала. Осматриваюсь, позволяя глазам привыкнуть к новому расположению.

Где ты, кролик?

Мой взгляд падает на стволы деревьев, окаймляющие часть тропинки. Я ставлю ногу на одну слева, другую справа, и, перебирая руками, дерево за деревом, добираюсь до другой стороны, где возобновляются ее следы.

Она чертовски изобретательна, надо отдать ей должное.

Жертва 3, Хищник 0.

Я почти прекращаю охоту как хищник с пустым желудком. Но потом вижу ее. Она низко присела за кустами, глядя в том направлении, откуда, по ее мнению, я приду. Она, вероятно, не ожидала, что я продолжу в том же духе, когда ее следы исчезли. Она недооценивает меня так же, как я недооценивал ее.

Мое дыхание учащается, а сердцебиение грохочет. Под моим языком образуется слюна. Я подкрадываюсь к ней сзади, с каждым тщательным шагом избегая веток под ногами. Как ягуар, крадусь среди теней, чтобы подкрасться к своей следующей еде.

И набрасываюсь.

Я ловлю ее и не утруждаю себя тем, чтобы закрыть ей рот, когда опрокидываю ее на спину и борюсь с молотящими руками и ногами. Никто не услышит звуки, которые она издаст, поэтому позволяю ей кричать. Ее тело погружается в грязь, а я все еще не решил, что с ней делать. Лексингтон хочет поиграть, и темная часть меня борется с искушением сделать больше, чем просто трахнуть ее. Навязчивые звуки моего прошлого шепчут мне в уши. Я рычу.

— Пошел ты, Лекс! — кричит она, пытаясь вырваться из моей хватки на ее запястьях.

— Подлый гребаный кролик.

Она хнычет, когда переворачиваю ее на живот. Стягиваю с нее леггинсы, обнажая ее бледную задницу и бедра.

Я расстегиваю молнию на джинсах и пуговицу.

— Ничего не изменилось, но я собираюсь трахнуть тебя так, как хочу, в последний раз, потому что честно завоевал твое тело.