Попутчик, москвич и водитель (СИ)

- Окстись, дядя Стёпа. Это тебе не у нас, где в родную школу без пропуска не попадёшь и на каждом углу всем педики мерещатся. Здесь всё на много проще. Если чего то заподозрят, сразу отчикают то место, с которым у тебя проблемы. Уж поверь мне на слово, я подольше твоего тут шатаюсь.

- Ну раз так, тогда спрашивай.

- Слышь Драп - обратился я к безмятежно шагавшему шагах в пяти, впереди нас, другу, - тут дядя интересуется. Ты читать умеешь?

- А чего это вдруг, его забеспокоила моя грамотность?

- Да говорит, если у тебя с этим трудности, мог бы помочь научиться.

- Умею. Спасибо, научили уже. Медленно конечно, но, если никто торопить не будет прочитаю всё, что попросите.

- А где научился этому? - спросил Драпа, Степан.

- Так, где же ещё, дома конечно. Родители сами этому должны учить своих детей. Что, соседям такое ответственное дело будешь перепоручать?

- Твоя правда, на соседей надежды никакой. Вот и я ему об этом говорю, а он не верит - подвёл я черту под разговором, но тут же попросил приятеля: - А ну ка притормози!

- Чего ещё? - недовольно спросил меня, житель промзоны.

- Пацана видишь?

- Ну и что с того? Это что, твой внебрачный сын? - спросил меня Драп, чем вызвал изумление на лице дяди Стёпы.

- Ага, сдался мне такой сынок. Помнишь, где ты портки свои менял? Это те кусты, где тебя этот хороший мальчик застукал с голым задом.

- Точно! Он, гадёныш! Всыпать бы ему, за любознательность, да боюсь родители возмущаться будут.

- Подожди, я ему сейчас моральных пендалей пропишу. Вы вперёд идите, только не быстро, чтобы успел догнать вас, а я с ним побеседую, по своему.

Выждав, когда осёл и Драп с дядей оторвутся шагов на двадцать, лёгкой походкой подошёл к мальчугану, чего то делающему в зарослях травы.

- Привет! - добродушно поздоровался я с ним. - Заработать хочешь?

- Хочу - даже не поинтересовавшись, что нужно делать, ответил соплист.

- Ляльку позови. Скажи жених пришёл, хочет день свадьбы назначить. А я тебе за это вот, три медяка дам - протягивая несколько чешуек ребёнку, попросил я его.

- Пять - твёрдо назвал он цифру.

- Чего пять? - спросил я не разобравшись, на сколько хитёр этот белобрысый ангелочек.

- Пять медяков дашь, тогда позову - серьёзно заявил малыш.

- Вот же сучё... - вырвалось у меня, но я вовремя успел перехватить фразу. - Вот же какой умный мальчик. Ну что же, пять, так пять. Для дела ничего не жалко. Иди давай, зови Ляльку. Только громко кричи. Так, чтобы все слышали. А я здесь вас подожду.

- Я громко орать умею - засовывая медяки куда то под рубаху заорал малыш на бегу и ещё громче: - Ляляка! К тебе жених пришёл! Мама! Где она?! Тут к ней жениться пришли!

Хочется надеяться, что моя маленькая месть не отразиться на состоянии здоровья мальчика, но послужит ему хорошим уроком. Не стоит верить всему, что слышишь и не обязательно всем сообщать о том, что видишь.

Своих спутников догнал уже на спуске, на том самом, с которого можно было рассмотреть всё, что творилось на территории, с чьей то лёгкой руки, прозванной здесь промышленной зоной. Вид, открывавшийся внизу и меня, человека, сумевшего уже по достоинству его оценить, снова заворожил, чего же тогда говорить о Степане, увидевшем этот муравейник впервые.

- И это называется промышленной зоной? Какой ужас - очень тихо, так чтобы его не расслышал житель этой части Корабельного, сказал слесарь.

- Ну, я бы не стал так придирчиво относиться к людям, такое продолжительное время двигавшимся в бездну хаоса, но сумевшими найти в себе силы и остановиться у самого края пропасти, не превратившись при этом в рабов обычной деревянной палки - в очередной раз не согласился я с пессимистическим настроением товарища.

- Владик, мне не до смеха. Посмотри сам внимательно, на всё это и ты поймешь, что нам здесь хана - еле сдерживая стон, вымолвил работник одного из машиностроительных предприятий, сумевшего выстоять во времена затяжного кризиса.

- Да ладно старик, не отчаивайся ты так. Я же с тобой, да и аппарат твой никуда не делся. Запустим его и будем двигать прогресс в массы.

- Молод ты ещё очень, вот и смеешься, когда плакать надо. Ну ничего, будет у тебя ещё время осознать произошедшую с нами катастрофу.

- Да её я давно уже осознал, только плакать мне всё равно почему то не хочется. Прав ты дядя Стёпа, всё, наверное, от того, что я ещё молод, как ты сказал, очень. Но мне это нравиться, быть молодым и весёлым, несмотря ни на что. И плевать я хотел на то, что тут машины не ездят, и телевизоры не продают.

Глава 23