Попутчики

Это письмо может быть тебе доставлено одним из многих братьев ордена Камня или даже несколькими из них. Со мной всё благополучно и с людьми, которых вверил мне Заступник, тоже. Дело наше движется медленно, но Заступник с нами и мы продвигаемся к святому граду. Я бы не стал писать, если бы не встреча, наполнившая моё сердце тревогой. Среди вольных рыцарей я встретил человека, который называл себя когда-то Дюком. Ты достаточно хорошо его описала, к тому же с ним был старший сын рыцаря цур Ортвина, лишённый отцом наследства. Я понимаю, почему они присоединились к священному походу: совет баронов и церковь обещали прощение всех грехов и преступлений тому, кто будет храбро сражаться за нашу святую реликвию. К тому же он не из тех, кто мог бы жить в мире и покое, а святое дело ничем не хуже любого другого. Здесь немало людей самого разного пошиба. Некоторые из них настроены грабить и нескольких пришлось повесить в назидание прочим.

Алард покуда ведёт себя примерно. Он отважный рыцарь, не понаслышке знающий о чести и мужестве. Но я слишком поздно заметил, что он крутится возле моих людей и расспрашивает их о жизни в Фирмине. Он спрашивал также и о тебе, хотя говорить о ведовстве в святом походе кажется недопустимым. Боюсь я, что Алард проведал о рождении твоей дочери. Я заметил его ухищрения слишком поздно. Собирался пресечь, но он ушёл и сам и больше в наш лагерь не заходит. Я не знаю, зачем ему понадобились сведения о тебе и твоей дочери. Он не может ни дать ей своё имя, ведь у него нет имени, ни позаботиться о том, чтобы девочка ни в чём не нуждалась, ведь такие, как он, неспособны к заботе, что он и выказал своим поведением по отношению к тебе. Пишу тебе, чтобы ты была настороже. Алард не покидает общий лагерь и ни он, ни старший сын цур Ортвина не отправляли писем. Я постараюсь известить тебя, если это изменится.

Магда мельком глянула приписку, написанную рукой барона и, как она ни крепилась, у неё вырвался такой протяжный всхлип, что в комнате застонал и заворочался опоенный монашек, а Врени вздрогнула.

Виль протянул руку и отогнул край письма.

Не проходит ни дня, когда я не жалею, что тебя нет с нами, и ни одной ночи, когда я не радуюсь, что ты осталась в безопасности дома.

Алмарик цур Фирмин

Батрак протяжно присвистнул.

— Интересные письма тебе наш барон пишет, Маглейн… С чего бы вдруг, а?

— Не твоё дело, — отрезала Магда.

— Скучает по тебе… — не отставал Виль. — Чем это ты его выхаживала после раны?

— Что?! — рассердилась ведьма. — Да, барон был моим любовником! Почему бы и нет?!

Врени подняла брови. «Он был любовником», а не Магда была любовницей. Батрака заинтересовало другое.

— «Был», а, Маглейн? Кто кого бросил?

— Никто, — глухо ответила Магда. — Он уехал. Я осталась.

— А чем тебя парнишка тот не устроил? Волчонок Арле, кажется?

Магда слабо улыбнулась.

— Арне. Он стал миннезингером.

— Песенки о любви слагает? Самое то по нему. А ты слушать не захотела?

— Я дала ему отворотное зелье, — пояснила Магда.