Попутчица. Книга I

Он достал из рюкзака серые носки, и моя рука метнулась за ними, прежде чем я успела себя остановить.

Как же приятно было погрузить в них ноги, точно в горячую ванну! Теплые, сухие и даже не колючие, они показались мне лучшим предметом одежды, который когда-либо на мне оказывался. Жизнь определенно налаживалась.

– Спасибо.

– Не за что.

Паша ни о чем не спрашивал – ждал, когда заговорю я. А мне вдруг стало неловко устраивать разборки с человеком, который только что помог мне. («Это всего лишь носки, он пытается быть любезным, чтобы обаять тебя, как всех, и беспрепятственно провести еще несколько ночей с твоей сестрой, не будь идиоткой. И, кстати, когда вы успели перейти на «ты»? А, плевать».)

– Ну так… хм. Ты и Римма, – еле слышно вздохнув, начала я.

– Да-да, я и Римма. – Он подбадривал меня, точно троечницу, пытавшуюся ответить на уроке!

– Все происходит слишком быстро, – проговорила я уже тверже.

– Ты же знаешь, что мы полгода общались в интернете?

– Вот именно – в интернете.

– М-м, на самом деле мы несколько раз виделись за это время.

– Что?

– Да теперь это не так и важно. Мы вместе.

– И где же вы встречались? Она так же ездила за тобой к черту на кулички? – гневно осведомилась я.

– Нет. Это я приезжал. Познакомился с некоторыми ее друзьями. И маму случайно встретили, даже посидели с ней в кофейне полчаса…

– Ты знаком с нашей мамой?

Ну класс. По-видимому, единственный человек, от которого в нашей семье всё скрывают, это я. Что ж, буду поддерживать амплуа главной зануды, вечно лезущей не в свое дело.

– Черт, прости, – слегка смутился Паша. – Просто хотел убедить тебя, что я не какой-то монстр… но пока получается не очень.

– Итак, вы с Риммой общаетесь полгода и не в первый раз встречаетесь лично. И что же тебя, двадцатичетырехлетнего, привлекло в моей девятнадцатилетней сестре?

– Знаешь такое выражение: противоположности притягиваются?

– О нет, впервые слышу, – съязвила я.

Он одобрительно хохотнул.

– Ну так вот. Мы и есть противоположности. Я очень рад был встретить такую девушку. В ней есть что-то этакое…

– Не обсохшее на губах молоко?

– Римма говорила, что с чувством юмора у тебя все в порядке.

– Неужели она говорила обо мне что-то хорошее?

– Много хорошего.

У меня язык чесался спросить, что же, но уходить от основной темы не стоило.

– В Римме есть то, чего не хватает во мне, – продолжал Паша вполголоса. – Она бесшабашная, легкая на подъем, острая на язык, способна прислушиваться к себе и отстаивать свое мнение. А я ни шагу не ступлю, не вообразив пять вариантов последствий и способов их преодоления, я слишком мягкий и вечно уступаю. Мне всегда сложно разобраться, чего я хочу на самом деле… ну, то есть это не про Римму, разумеется… Мой портрет выходит так себе, да? Ага, еще я слишком искренний, и это пугает людей. Извини. Я должен говорить что-то другое. Что-то более обнадеживающее.

– Да нет уж, говори как есть, – хмыкнула я. – К тому же в той части, которая меня интересовала больше всего, ничего неожиданного не прозвучало: ты смотришь на Римму сквозь розовые очки.

– Это нормально, когда влюбляешься, разве нет?

– Но ненормально делать предложение… на какой встрече – третьей, четвертой?

– Пятой, – слегка сконфузился Паша.

Четыре встречи, ни об одной из которых я не знала, хотя постоянно слышала восторженные речи по поводу прекрасного гида из Суздаля. Что ж, мы с сестрой никогда не были так уж близки.

Когда она в этом нуждалась, я была ее спасителем, покровителем, но подругой – никогда. Но вот то, что обо всем знала мама, больно укололо меня. Я так и видела, как Римма наклоняется к ней за столиком кофейни и шепчет: «Только не говори Марте, что он приезжал», а мама понимающе кивает – зачем Марте знать, пусть копается в своей литературе и проводит время с ботанами за настолками.

– Да, наверное, с предложением я поспешил. Оно было сделано на эмоциях. Мне так хотелось выразить Римме свое восхищение и показать, насколько я рад, что она не испугалась ни разных городов, ни того, какие мы разные в принципе…

– Правильно ли я понимаю: ты сказал «выходи за меня замуж», потому что обрадовался, что она приехала к тебе в Суздаль?

– Бр-р, не только. Извини, я немного волнуюсь. Ненавижу защищать свои чувства перед кем-либо, а ты заранее настроена негативно, так что это еще сложнее. Что тебе точно стоит знать, это то, что мы не собираемся сейчас жениться.

– Нет?

– Нет. Это была просто декларация о намерениях. Пройдет время, мы получше узнаем друг друга, определимся с разными бытовыми вопросами – и вот тогда. Я, конечно, стараюсь быть спонтанным, как она, но пока не во всем получается. Да во всем и не надо.

– Хм. – Я отметила, что даже не знаю, что на такое ответить – звучало слишком разумно, на этом мне стоило успокоиться.

Итак, на самом деле он не планирует жениться на Римме. Или планирует, но в далеком будущем – к тому времени она найдет другого, да десять других, в родном городе и думать про него забудет. Мама была права: заявления о свадьбе – просто красивые слова. А о Римминой девичьей чести беспокоиться было явно поздновато.