Попутчица

Задние лапы обезглавленного существа взбрыкнули, вырвав из пола несколько досок, затем оно перевернулось на бок, вцепившись в диван. Громадные сильные лапы в агонии стиснули его с такой силой, что старый диван захрустел, выпуская наружу облако трухи и вековой пыли. Ветхая обшивка лопнула, несколько потемневших от времени пружин вылетели наружу, будто гротескные кузнечики.

Отшвырнув развороченный диван в сторону, тварь с грохотом откатилась к стене, разметав в стороны остатки сломанного стола и продолжая в неистовстве сучить когтистыми лапами.

Николай подполз к девушке.

– Све… Света, – прокаркал он, тупо уставившись на присосавшуюся голову к ее шее. Даже лишившись тела хозяина, хоботок продолжал выкачивать кровь из девушки, как насос. – Нет!! – проревел Николай. – Держись! Держись, Светка!

Веки девушки приподнялись, и у него затеплилась слабая надежда.

– Ты… – запинаясь, проговорил он. – Ты выживешь. Обязательно. Пожалуйста, не умирай. – Его глаза наполнились слезами. – Прошу тебя.

Осунувшееся лицо Светланы внезапно озарилось слабой улыбкой.

– Ты… ты подаришь мне крылья? – прошептала она. – Мамочка… как больно! Коля… – И, вздохнув, замерла, ее глаза, обрамленные густыми ресницами, оставались открытыми.

– Света! Света!

Коля кричал, плакал, тряс девушку, называя ее по имени, но она больше не двигалась. Когда до него, наконец, дошло, что она мертва, он затих и медленно прикоснулся пальцами к ее прохладным губам, гладя влажные от крови волосы.

Так прошло несколько минут.

– Прости меня. Пожалуйста, – тихо проговорил Коля и, обернувшись, посмотрел на обезглавленного мутанта.

Тот все еще шевелился, бестолково царапая стену своими загнутыми когтями. Набухший кровью мешок лениво колыхался в такт движениям.

– Ну и ладно. Вот и хорошо, – с трудом ворочая языком, выговорил Николай и, прихватив топор, пополз к твари.

– Ну и ладно, – снова повторил он и, набрав в легкие побольше воздуха, замахнулся топором. – Ладно, гадина!

Топор хрястнул по бугристому покрову на спине и отскочил, как живой, будто Николай стукнул по резиновой покрышке.

Однако его это не остановило.

С четвертого раза хитиновые пластины не выдержали. Сквозь трещины стала просачиваться кровь, с каждым ударом все больше и больше. Из перерубленных шейных артерий раздавалось сердитое хлюпанье, будто, даже лишившись головы, существо пыталось издать какой-либо звук. Николай продолжал в неистовстве рубить наполненный кровью мешок. Дыра неуклонно расширялась, обломки панциря откалывались и падали прямо внутрь раны, в бурлящую смесь. Тело издыхающей твари булькало и вздрагивало от каждого последующего удара, движения толстых лап постепенно слабели и замедлялись, но оно все еще было живо.

Когда обух слетел с топорища, Николай, не мешкая, схватил кусок потолочной балки. Погрузив его почти полностью в образовавшуюся дыру на изувеченном теле существа, он принялся с яростью раскачивать его, расширяя рану. Внутри умирающего существа что-то лопнуло, и его лапы, обмякнув, медленно разъехались в стороны.

– Вот так вот, – проскрипел Николай, размазывая по лбу кровь. Плюнул в бездыханную тварь, но этого ему показалось мало, и он ударил кулаком по щетинистой лапе. Она больше не шевелилась.

– Так вот. Вот так, – как заведенный, повторял парень, а потом пополз к выходу. Распахнув дверь, оглянулся и обвел комнату обезумевшим взором. Помещение было похоже на камеру пыток, в которой только что казнили не один десяток несчастных.

Лена сидела на полу, испуганно глядя на брата.

– Ленка… Ты?.. – сипло выдохнул Коля.

Девочка молча кивнула.

– Где… он? Старик?

– Он лежит. Наверное, он умер, – ответила девочка.

Николай покачал головой. «Наверное» здесь не прокатит. Он выгрызет мрази горло. Так, как тот сам грозился сделать его сестре. Он вырвет у него сердце. Если, конечно, оно у него есть.

– Коля, давай уйдем отсюда, – жалобно попросила Лена.

Он ничего не ответил. Медленно вполз в комнату и несколько секунд безмолвно разглядывал застывшее в нелепой позе тело Корнеева. Застилающая разум ярость внезапно куда-то испарились.

– Я не буду тебя добивать. Ты и так сдохнешь, скотина! – едва слышно прошептал Николай и вернулся к сестре. – Иди на кухню. Найди спички, – отрывисто приказал он. – Или зажигалку. И захвати полотенце.

Лена послушно поднялась на ноги и скрылась на кухне. Пока она искала спички, Николай вновь заглянул в комнату, где произошла бойня. Протянув руку, ухватился за канистру, которую пару часов назад принесли они с Борисом. Ненароком его взгляд остановился на изуродованном теле отца, который лежал лицом вниз. По спине подростка пробежал озноб, и он заскрипел зубами, мысленно приказывая себе не соскользнуть в бездонную могилу безумия.

Да, папы больше нет.

И с этим придется жить.

Но есть сестра. Есть он. И, что самое главное, есть мама, которая ждет их дома. И они с Леной обязательно придут к ней.

Прихватив крупный обломок доски, кряхтя и отдуваясь, Николай потащился обратно. Затем приволок канистру. Приоткрыв клапан, вдохнул запах и с удовлетоворением кивнул.

Бензин. То, что надо.