Попытка говорить 1. Человек дороги

Лоскутно-рваная пелена у нас на глазах выплюнула витой столб вроде тонкого смерча. Этот столб качнулся, напоминая не столько о неуверенности пьяного, сколько об угрозе, читающейся в жестах опытного бойца, и двинулся прочь от породившей стихии. Да как двинулся! Он всасывал без остатка насаженный Сьолвэн лес, слизывал и землю вплоть до скального основания, рассекал нагнанные Теффором тучи, словно наточенный клинок. А ещё ревада навылет прошибала пестроту небес, и сквозь уничтоженную пелену заклятия заглядывала в Середину чернота Истинного неба и его же далёкие огни.

На этот раз я вбросил-таки вопрос в ментальную сеть. Не во всю, правда, а лишь в ту из её нитей, которая вела к Айсу:

"Не Сьолвэн ли дала тебе прозвище Ревада, друг мой?"

"Она".

Кратко и опять-таки без эмоций. Угу.

Однако какой роскошный повод пересмотреть свои взгляды на бывшего принца! Какой исключительный, прямо-таки символичный знак!

Похоже, что я знаю Айса куда хуже, чем мне казалось…

Победный марш ревады прервался довольно быстро. Опустившиеся на нижнее кольцо Света феи взяли пуповину смерча в кольцо живых огней. Столб, пронзивший небо, изранивший землю, встал. А спустя долгую минуту – переломился, как иссушённый стебель, лишённый притока новой энергии, да ещё нарочно стягиваемый прочнейшими узами коллективно сплетённого аркана. Стихия не устояла против разума, вооружённого магией. Мощью, вложенной феями в заклятье, можно было ровнять с землёй немаленькие города. Такие, как Эббалк или Ирван.

И последствия вторжения ревады в Теффор тут же начали сглаживаться. Первой затянула раны пестрота, затем сомкнулись тучи. Стайка фей, чуть поредевшая (истощённые борьбой ушли обратно в Свет), направилась к ране, оставленной в земле "природным" явлением, и та начала заполняться новой материей взамен уничтоженной.

Однако одна из фей, самый яркий – до слепящего – огонь не вернулась в родные кольца и не присоединилась к работе. Она полетела к нам.

"Так. А вот и проблема".

Я был вынужден молча согласиться со Схеттой. Поскольку Королева фей (а нас почтила своим вниманием, без сомнений, именно Королева) – это направляемая нечеловеческим разумом мощь, отличающаяся от мощи Бурильщика лишь знаком, но не объёмом. Я, Айс и Схетта – те три мага нашего отряда, которые могли противопоставить этой твари хоть что-то – по сумме своих не самых малых Сил отставали от подлетевшей Королевы примерно настолько, насколько три спортивных автомобиля отстают от межконтинентальной баллистической ракеты.

Это если забыть о том, что на зов своей хозяйки, случись что, в тот же момент явятся феи пониже рангом…

Несмотря на замирающее в груди сердце, я не мог не залюбоваться. И не только я. Тварь Света оказалась прекрасна в наивысшем смысле этого слова. Бессмысленно было бы искать в её эктоплазменном "теле" сходство с человеческими женщинами – даже раэм, что помог мне одолеть Воина Ночи, находился ближе к смертным. Королева фей обладала красотой живой молнии, красотой совершенного орудия… или, быть может, оружия. Математическим совершенством линий и форм, отчасти схожим с совершенством великих творений архитектуры – но только, в отличие от последних, не замершим в мраморном величии.

А потом она уравняла скорость своего полёта с нашей скоростью и заговорила.

Единожды слышавший голос Королевы фей никогда не забудет этого. Собственно, назвать это переливчатое смешение Света, мысли и симфонического звучания всего лишь голосом – как свести театрализованное карнавальное шествие (или увиденную из ближней ложи итальянскую оперу, или балетную постановку) к сухому "да, довольно шумное действо". А я, отчасти друид, от слов Королевы и вовсе едва не провалился в экстатический транс.

Вы хорошо понимаете, куда движетесь?

- Вполне, сиятельная, – ответил Айс за всех нас сразу. Причём вслух. Даже он не рискнул входить в мысленный контакт с тварью – он, лучший менталист из мне известных смертных!

В таком случае я должна передать вам всем дар. Не мне принадлежит он, но той, что старше и мудрее меня. Внимайте.

И вот тут-то я провалился в транс, несмотря ни на что.

Но бессмысленно будет описывать, что наполнило мою душу в эти бесконечные мгновения. Ограничусь лишь простой констатацией фактов. Когда Королева фей по имени Легионэй закончила заклинательное пение, наши тела и энергооболочки облекла, врастая и растекаясь лёгким мглистым ореолом, плёнка особой защиты. Причём я, Айс и Схетта могли хотя бы отчасти коснуться сути этого щита. Понять – пусть не полностью, лишь в общих чертах – смысл истинно великой магии.