Попытка искупления (ЛП)

– Черт, ты прекрасно понимаешь, о чем я, – он задирает меня. Куинн вцепился в меня своими огромными сильными руками, уставился, как при допросе. А я со своим карликовым ростом (по сравнению с ним) просто потерялась в его объятиях.

Он садится рядом со мной на колени и начинает, – Знаю, что это тяжело, но ...

– Я собираюсь принять душ, – резко произношу я. Встаю и переползаю через него, потому что не в настроении слушать приободрительные лекции.

Ничего из того, что он скажет, не вернет назад Хэнка или не заберет вред, который получил Тристан из-за меня, из-за моей ошибки.

– Рэд! – я хлопаю дверью в ванной. Хочу, чтобы с Куинном было так же просто, просто отдалиться от него. Но вряд ли обойдусь малыми потерями.

***

Итак, так вот что значит ощущать чувство вины.

Стою в ванной и смотрю на свое отражение в запотевшем зеркале, и ненавижу то, что вижу. Мне хочется ударить кулаком по нему, чтобы разбить все к чертовой матери.

Я уничтожила жизни многих людей – хороших людей.

Сделала бы все, чтобы быть на месте Хэнка, потому что он заслужил жить, а не я. А что касается Куинна, он заслужил быть свободным. Планирую достичь этой цели, потому что это единственное, что подвластно моему контролю.

– Рэд? – не громко стучит Куинн в дверь. – Все в порядке?

С усилием вздыхаю. Он будет проклят за то, что так добр ко мне. Должен ненавидеть меня за то, что я сделала с ним. Но он этого не делает.

Но Куинн будет ненавидеть меня.

– В порядке, Куинн, – отвечаю я, завязывая мокрые волосы в высокий хвост. – Буду через минуту.

Крепко вцепившись в края раковины, делаю глубокий вдох. Мне нужно набраться смелости, чтобы достичь своей цели. Уверенно выхожу из ванной, уже переодетой в пижаму. Несмотря на то, что еще только вечер, но я так вымотана, и мне нужно отдохнуть, прежде чем приступить к выполнению плана.

Тем не менее, все отошло на второй план, когда увидела, что Куинн сидит на кровати, низко склонив голову на руки, а его нога нервно дергалась.

– Куинн? – спрашиваю я, подбегая к нему, с бешено колотящимся сердцем где-то в районе горла.

Он поднимает голову и смотрит на меня своими яркими изумрудными глазами из-под длинной грязной челки. – С ним все будет хорошо, – говорит он, выдыхая с облегчением.

– Ох, слава Богу, – в свою очередь тоже с облегчением выдыхаю я, прижимая руки к сердцу, еле сдерживаю слезы.

Куинн кивает, держа в руках айфон Табиты.

– Аби написала сообщение. Сказала, что он был на волоске, только что прошла операция, доктор сказал, что все будет в порядке.

Я не могу, не приблизится к нему и не обнять Куинна. Он оборачивает свои теплые руки вокруг моей таллии и прижимается головой к моему животу. Мы так и сидим, обнявшись, некоторое время, потому что нам обоим нужна поддержка.

И мне нужно это, потому что сейчас мы обнимаемся в последний раз.

Глава 3

План А

Я все пытаюсь уснуть, пока Куинн в душе, но мысли о том, что он там, весь мыльный и мокрый, заставляет переворачивать мой разум и думать совсем не о сне. Однако сегодня вечером сделаю все правильно. Осознание того, что с Тристаном все будет в порядке, радует меня, какое облегчение, словно камень с души, но все же, этого все равно недостаточно.

Когда слышу, что душ отключается, закрываю глаза в надежде, что сон придет ко мне очень быстро, но этого не происходит. Мои глаза вновь открываются и, не смотря на то, что я дико устала, не уверена, что когда-нибудь мне удастся хорошо поспать.

Все еще бодрствую, когда Куинн выходит из ванной и выключает свет. В комнате становится темно, источником света служит лишь тусклый уличный фонарь снаружи. Пытаюсь с силой зажмурить глаза, но как только случайно бросаю взор на голую точеную грудь Куинна, глаза предательски наоборот расширяются еще больше. Он – просто произведение искусства. Это даже немного забавно с учетом того, что он сам художник.

Я видела его работы и, по моему мнению, они должны висеть где-нибудь в галерее. Думаю об альбоме с рисунками, которые он мне показал прошлой ночью, хорошо помню тот, где был изображен Хэнк. Его добрые серые глаза словно оживали на бумаге, Куинн его отлично изобразил.

Но теперь никогда не увижу свет в его глазах снова.

Даже не заметила, что плачу, пока Куинн не забрался ко мне под одеяло и крепко прижал к своей груди.

– Шшш, – успокаивает он, убирая с моего мокрого лица прилипшие пряди волос. – Все будет хорошо.

Из-за этих слов появляется лишь новый поток слез, потому что ничто никогда не будет хорошо, но допускаю этот момент уязвимости, ведь этого больше не повторится.

Не могу остановить лавину слез, и Куинн пододвигается ко мне еще ближе. Он нежно покрывает мое лицо поцелуями. Колечко в губе ласкает мои щеки, от чего пробегают мурашки по спине, а в животе разливается тепло.