Попытка искупления (ЛП)

– Я могу переночевать в гостиной, если вы хотите занять по комнате каждый, – говорит Джастин, плюхаясь на коричневый диван, кладет скрещенные ноги на журнальный столик.

– Не стоит, – говорит Куинн, и это первые слова, которые он сказал Джастину за последние часы.

Съеживаюсь, когда слышу злобу в его голосе. Наверно лучше, чтобы он с ним вообще не разговаривал.

Джастин оглядывается на меня, удивленно вскидывает бровь, и вдруг по какой-то глупой причине чувствую себя так неловко, поэтому отвожу взгляд и прикидываюсь, что лампа в углу – самый интересный на свете предмет.

– Хорошо, – поднимается Джастин, видно, что он чувствует себя не в своей тарелке. – Итак, мне нужно сделать звонок.

Он неуклюже хватает свой рюкзак и идет в комнату с левой стороны. К счастью, наша комната находится с противоположной стороны через гостиную.

Когда за ним закрывается дверь, я скептически смотрю на Куинна.

– Что? – спрашивает он, прикидываясь паинькой с улыбкой, от которой появляется ямочка на щеке.

Я закатываю глаза, мне нужно принять душ, прежде чем позвонить домой.

***

После обжигающего душа выхожу наружу, не хочу истратить всю воду. Присаживаюсь на краешек огромной кровати, пока Куинн моется. Мы решили позвонить Аби. Она сегодня работает во вторую смену в закусочной, вспоминая о ней, не могу не думать о «Бобби Джо». Я скучаю по нему. И по простой работе, по тому времени, когда после трудового дня я возвращалась к Хэнку.

Побывав в церкви, я ощущаю некое подобие мира в душе после смерти Хэнка. Никогда не прощу себя за то, что с ним случилось, я всегда буду виновата в этом, но мне нужно попытаться двигаться дальше, потому что Хэнк хотел бы этого. Он был самоотверженным человеком, и сказал бы мне не унывать, потому что я жива, и Хэнк хотел бы, чтобы я жила без чувства сожаления.

Но при этом понимаю, что единственное, что заставить меня двигаться дальше, это привлечь к ответственности людей, убивших Хэнка. Под словосочетанием «привлечь к ответственности» я имею в виду убить их.

– О чем думаешь? – задает вопрос Куинн, дверь ванной открывается, и он выходит. Он выглядит, как бог в черных джинсах с голым торсом.

Его волосы еще мокрые после душа, Куинн проводит пальцами по идеальной шевелюре, тем самым открывая лицо. Когда он наклоняется к рюкзаку за футболкой, проблеск света появляется на колечках в сосках. Я понимаю, что без зазрения совести пялюсь на него, но как я могу устоять перед таким прекрасным видом?

– Эм, думаю о Хэнке, – произношу я, все еще под гипнозом его рельефного тела.

Куинн замирает и перестает рыться в сумке.

– Да? Ты в порядке? – с опаской спрашивает он, без сомнений думает, что я сорвусь, как в прошлый раз.

Сижу на кровати со скрещенными ногами и осмеливаюсь взглянуть в его тревожные глаза.

– Да, думаю, что да, – отвечаю я, тяну рукава, чтобы закрыть пальцы.

Куинн улыбается. – Я так тобой горжусь, Рэд.

– Серьезно? – удивленно спрашиваю я.

Он кивает, его мокрые волосы заслоняют изумрудные глаза. – Да. То, что ты пережила за последние дни, да и за всю жизнь в целом, многие люди не смогли бы остаться в здравом уме.

– Иногда сомневаюсь, нормальная ли я, – тихо говорю я, опустив взгляд.

– Эй, посмотри на меня, – говорит он, подходит к кровати и присаживается на корточки.

У него обеспокоенный вид.

– Рэд, я никогда не встречал таких людей, как ты. Ты – самый сильный человек, которого я знаю. Не верю ему, но он качает головой. – Я говорю абсолютно серьезно. Ты могла бы потерять разум из-за того, что видела за все свои девятнадцать лет. Могла бы быть жестокой, озлобленной, циничной сукой, но ты не такая. Ты заботишься о других не в угоду себе, если это не сила духа, то я не знаю, что это.

Понятия не имею, как на такое реагировать. Он – самый добрый человек, которого я когда-либо встречала, и я люблю его.

– Спасибо тебе, – шепчу я, тянусь к нему и обнимаю за шею.

Куинн целует меня в висок и спрашивает. – За что?

– За то, что веришь в меня, – отвечаю я, не сводя взгляда с его губ.

Куинн вздыхает, а я глажу его по мокрым волосам на затылке. – Однажды и ты поверишь в себя.

Я надеюсь, он прав.

***

Сейчас в Северном Бостоне четыре часа дня, обеденный ажиотаж прошел, и, вероятно, с Аби можно будет поговорить.

Мы находим неприметный таксофон и решаем по-быстрому позвонить, на тот случай если линия прослушивается. Знаю, что мы действуем, как параноики, но лучше перестраховаться, чем быть мертвым.

К счастью, Аби отвечает после пятого гудка.

– Привет, Табита, это я, – тихо говорю я.

Слышу, как она резко вздыхает, а потом быстрые звуки ее шагов по полу. Понимаю, что она ищет уединенное место.

– Привет, Мия, как ты? Я так беспокоилась о вас, ребята, – говорит она, поспешно выдохнув.

– Мы в порядке, Аби. Извини за беспокойство. Мы едва не попались, – говорю я, имея в виду, те две неудачные попытки полиции схватить нас.