Попытка к бегству

— Мне, дорогой товарищ Баобабник, — важно говорил Бильялов, откинувшись на спинку кресла, — ученые не нужны. Мне надо гнать прибыль, выполнять план по валу и по прибылям. Нужно решение ученого совета…

— Идиот! Это тот самый, из-за которого… — сорвался Баобабник, но тут же вспомнил, что этот тупица о тайне рождения института ничего не знает, и сменил тон:

— Ты не того… Таково мнение Кляузевица.

При всем своем положении Бильялов знал, кому он всем обязан, но для виду продолжал сопротивляться:

— Я же только вчера принял мастера по пылесосам.

— Топор! Что он умеет?

— У меня радио мастера есть, они сойдут за ученых…

— Они же все время пьяны! Каждый клиент угощает их.

— Раздувание штатов карается…

— Принимай, сволочь, тебе говорят! — не выдержал Баобабник.

Бильялов сдался и тут же подписал заявление, на углу которого написал:

«Пр. мл. н. сотр. окл. 70 рб в м-ц». Что означало: «Принять младшим научным сотрудником с окладом семьдесят рублей в месяц».

Так стихийный, неорганизованный изобретатель-самоучка сделал головокружительную карьеру: он стал младшим научным сотрудником.

Ничего из обещанного Яша, естественно, не получил. Ему не предоставили особых условий для творчества. Коттеджи строились, но Яша стоял в очереди на жилье пятьдесят четвертым, и его очередь совсем не продвигалась. О нем прочно забыли, он так и ютился на частной квартире. Но Яша был подвижником, он не замечал ничего этого и был рад несказанно, что у него есть рабочее место в полупервом этаже. Правда, как-то само собой получалось, что к его изобретениям постоянно примазывалось много соавторов, которые рвали на части вознаграждения. Потом его стали числить соавтором, а еще потом и вовсе упоминали в числе «др.»

А в институте процветали ремесла. Калымщики, бойкие шабашники, не задумываясь, подряжались на любые частные работы. Кто-то уже развел пасеку. А в одной из лабораторий смышленый Бильялов приспособил вакуумное оборудование для выгонки самогона, который тут же сбывал с помощью старших и младших научных работников. Вокруг института запахло самогонкой.

Бильялов вспомнил о Яше, поручил ему подумать, как избавиться от запаха, который уже впитался в стены института. Ведь самогоноварение строго карается. Яша предложил вторично перегонять первач, но ученый совет, состоящий из полотера Самкина, радио мастера Гагина и сапожника Тилляева, зарубил его рацпредложение.

— Они теперь с овчарками ваксу ищуть, — заявил возмущенный старший научный сотрудник полотер Самкин.

— Предложение Яшки отклонить, — поддержал его аспирант института Тилляев.

Яша еще с неделю теребил шевелюру и изобрел установку, в которой самогон приобретал запах «Боржоми».

— Испытать с помощью овчарки! — предложил доцент Гагин.

— Я сам, — решительно объявил Самкин, — что они могут? Одно слово — друзья человека.

Он верил только своему носу, сам обнюхал установку, подтвердил научную ценность изобретения и предложил оплатить Яше за него 12 рублей, а остальные поделить между членами ученого совета.

Бедному Яше приходилось туго. Ему ничего не давали для работы, в отделе снабжения его и знать не хотели. А ведь именно в это время у него зародилась прекрасная идея построить Машину Времени. Он робко попросил запчасти, и, чтобы он не надоедал, ему выделили холодильник «Восток», от которого все дружно отказались.

Лейтенант Нурматов, доложив начальству о результатах, как известно читателю, вернулся в институт. После видеосвязи с беглецом он сидел с Яшей на диване и делал выводы, как того потребовал капитан Шахиншахов. А между делом рассматривал МВ. Он прочитал на дверце кабины название — «Восток».

— Это в честь первых космических кораблей название? — уважительно заметил Нурматов. — Молодец. Красиво.

— Какое там! — махнул рукой Яша. — Это дверца от холодильника. Слушай, дай мне пятнадцать рублей! На все зарплаты не хватает, а мне запчасти не дают.

— Как не дают? — удивился Нурматов. — Ты же для института творишь?

— Для института. А давать ничего не дают. И ругают. И автор ругает, и соавтор ругает. Дисциплина, говорят, слабая. А я действительно забываю расписываться в книге ухода и прихода. Так ты дашь до получки?

Лейтенант деньги дал, но задумался над странным положением дел в институте, где он оказался волей судьбы.

А Монете сейчас было не до института. На хлопкозаводе комиссия поднимала отчеты, сводки, анализы, накладные. Что-то разладилось у высоких покровителей Егора Гавриловича. До этого таких проверок на памяти Людовика Аванесовича никогда не было.

И он сам решил искать Бобылева.

ГЛАВА 11 КРУШЕНИЕ

Егор Гаврилович так и не дождался гонца с вестями от Монеты. Где-то по кабакам шляется бродяга, решил Егор. Ну, доберусь я до этого потомка королей!

Яма для мамонта была готова, и племя загоняло зверя в ловушку.

Наконец сбылась мечта тщеславного Егора Бобылева! Вот он сидит на краю ямы, в которой тяжело ворочается огромное животное, и даже осмеливается пощекотать его хворостиной:

— Ага! Попался зверюга! То-то. От Егора Гавриловича еще никто не уходил.