Попытка не пытка

— Только тот, кто не знает, говорит, что скукотища ездить по одной и той же дороге, — самодовольно заметила Ксюша. — Ни фига! И в кино ходить не надо: каждый день что-нибудь новенькое случается! Только бы с этим Погорельцевым теперь все обошлось! А то наше начальство, как в каком-нибудь вагоне начинают слишком уж часто ребята в фуражках с собаками появляться, тут же нашего брата-проводника старается в другое место перевести. Или…

Ксюша еще что-то принялась рассказывать про жизнь проводников и их непосредственных начальников, но этих подробностей я уже не услышала — воздух снова сотряс пронзительный гудок ползущего по рельсам тепловоза, который таким образом объявлял о своем прибытии в депо и на много метров вокруг заглушал все прочие звуки.

— «Шестой», «шестой», пропускаем электропоезд на Багаевку, — громко, прямо у меня под ухом, произнес следом голос диспетчера. — «Шестой», ты меня слышишь?

— Да что я, глухой, что ли, — отозвался на всю окрестность «шестой».

— А чего молчишь как партизан? — продолжал допытываться женский голос из диспетчерской.

— Чего-чего? Живот болит, — ответил «шестой». — Но кого это колышет?

Я подумала, что в эту минуту бедному «шестому» должны были посочувствовать сотни невольных слушателей, живущих в десятках домов вдоль железной дороги.

— Смотри какой умный! — заметил голос из диспетчерской. — Как зарплату получать, так у тебя ничего не болит…

Это было так забавно и в то же время нелепо, что казалось невероятным: из-за допотопной связи жильцы окрестных домов обречены были и днем и ночью слушать подобные разговоры, ругань, чужие производственные перебранки. Хотя, судя по тому, что Ксения, не прерывая, продолжала свой рассказ, она уже просто не обращала ни малейшего внимания на постоянные громкие диалоги диспетчеров и машинистов в железнодорожном «прямом эфире». Как будто бы вовсе их не слышала!

Признаться, я даже посмотрела на нее с некоторым восхищением: вот это выдержка!

Зато из следующего разговора по громкоговорителю я поняла, что времени натикало уже почти одиннадцать утра — мне пора было уходить.

— Что же я только одна говорю? — очнулась Ксюша. — Ты о себе расскажи: сама-то — замужем или пока в девках гуляешь?

Но отвечать на эти вопросы мне, к счастью, не пришлось.

В дверь позвонили, и Ксюша сорвалась с места открывать. Я тоже встала с табуретки, полагая, что сейчас представился удобный момент удалиться.

По крайней мере, я узнала, что моя сестренка нашла свой способ как-то выживать в этой жизни сама, тянуть других и при этом не ныть и скулить, как ее мамаша.

Но не успела я про это подумать, как услышала в коридоре сдавленный крик Ксюши.

Глава 2 Кулачные вопросы

— Ой, мамочки, грабят! Убивают! — послышались ее причитания.

— Молчи, а то убью, — пригрозил мужской голос.

Можно было не сомневаться, что на мою рыжую родственницу совершалось разбойное нападение.

Правда, неизвестно, в каких целях, но думать об этом сейчас было некогда.

На цыпочках, быстро и бесшумно ступая, я нырнула с балкона в комнату и затаилась за одним из тюков, благо, их размеры позволяли чувствовать себя как в окопах. Отсюда мне гораздо лучше было слышно, что в коридоре происходила какая-то возня, и даже было видно нападавшего — молодого, весьма симпатичного парня, со светлым ежиком волос на голове и суровым выражением лица, который скручивал Ксюше руки, заломив их за спину.

Прежде чем вмешаться, нужно было выяснить, сколько человек грабителей и чем они вооружены, чтобы прикинуть приблизительный план дальнейших действий и рассчитать свои силы.

Преступник втолкнул в комнату мычащую Ксюшу, у которой рот был заткнут кляпом («Не профессионал! Это удобнее делать лейкопластырем!» — пронеслось у меня в голове), а руки связаны веревкой.

Как ни странно, но молодой бандит был один.

— Слушай меня внимательно, — сказал он. — Если ты пообещаешь, что не будешь кричать и звать на помощь, я просто задам несколько вопросов и ничего плохого тебе не сделаю. Но если ты вздумаешь…

Продолжения угроз я ждать не стала и быстро выскочила из своего укрытия, как только обидчик сестры повернулся ко мне спиной.

Он и понять ничего толком не успел, как уже стоял на четвереньках, получив сзади удар по болевой точке на позвоночнике, и жалобно поскуливал. А я сидела на нем верхом, крепко обхватив молодого да раннего (и явно неопытного) налетчика своими длинными ногами, а рукой зафиксировав шею, давая понять, что если тот будет дергаться, то к нему придется применить более крутые меры.

— Сопротивление бесполезно, милиция, — сказала я преступнику, тяжело дыша в его светлый пушистый затылок, подстриженный модной лесенкой, который почему-то вызывал во мне какие угодно чувства, кроме закономерной злости.

— Откуда? — прохрипел тот из-под меня, разом замирая на месте в своей нелепой раскоряченной позе.