Попытка номер пять. Убить или влюбить

У генерала, безупречного почти во всём, был один весьма значительный изъян – он был совершенно ужасен в межличностных отношениях. Самые сильные чувства, что он когда-то испытывал – это небольшая привязанность к родителям, долг перед страной и боевой азарт при столкновении с врагом. Но и всё это выглядело лишь тенью настоящих эмоций. В детстве Мейнарда водили и по врачам, и по священникам, но так и не смогли исправить изъян личности.

Самого генерала совершенно не беспокоило, что за свою жизнь он так и не женился, и даже никогда не влюблялся. Но, кажется, Вельвиха – богиня случая – решила озаботиться этим фактом. И то, что Мейнард уже мертв, ее совсем не смутило.

Иначе как объяснить, что арк О'Драго, никогда прежде не ведающий смущения, сейчас чувствовал себя неловко перед молодой и привлекательной женщиной? Как это вообще возможно, чтобы призраки краснели и страдали от учащенного сердцебиения?

Даже при жизни он никогда не чувствовал себя таким живым.

Мейнард уселся прямо на пол, уже не обращая внимания на свой статус или приличия, пытаясь привести мысли в порядок. Но не успел. Дверь скользнула в сторону, и совершенно обнаженная девушка, напевая что-то весёлое, прошла мимо генерала.

Стройные длинные ноги, красивый изгиб бёдер… В носу как-то сразу стало горячо.

– Оденься, женщина! – сквозь зубы выплюнул генерал, но так и остался неуслышанным.

Даже стало хуже. Цисса Ленниг стянула покрывало с узкой военной кровати, постелила его на пол, и начала цикл упражнений, перетекая из одной причудливой позы в другую. Мейнард, давно уже спрятавший лицо за ладонями, даже не смел сбежать, боясь увидеть то, что видеть не должен. Внезапно вспыхнувшие в мужчине желания боролись с жесткими принципами его семейного воспитания.

Мейнард почти был готов поверить, что девушка его каким-то образом видит, и так изощренно издевается. Хотя едва ли у обычной девчонки есть смелость дразнить арка.

После своеобразной растяжки девушка довольно зевнула и забралась в кровать. Ей не понадобилось и минуты, чтобы крепко заснуть.

Мейнард уселся рядом, мрачно глядя на Ленниг сверху вниз. Сейчас девушка была прилично одета в теплую пижаму, но даже едва видневшаяся из-под рубашки нежная ключица наводила на не самые приличные мысли. Хотелось оставить на этой нежной светлой коже свой отпечаток, согреть прохладную кожу своим дыханием…

Попробовать ее на вкус…

Вместо этого Мейнард склонился над выглядывающим из копны волос ушком и прошептал:

– Разве вы не знаете, офицер Ленниг, какое наказание полагается за соблазнение вышестоящего лица?

Цисса не просыпаясь, пробормотала:

– Я хорошая девочка, не надо меня наказывать.

Мейнард не выдержав, тихо засмеялся. Если бы кто-то мог видеть его со стороны, он бы удивился, как обычно холодные глаза генерала потеплели.

Ты снова можешь меня слышать?

– Гм-м-м.

– Тогда ты знаешь, кто я такой?

Девушка поморщилась, и натянув на голову одеяло, повернулась к нему спиной.

– Офицер Ленниг! Цисса!

Девица не отзывалась.

– Глупая девчонка! – попробовал он еще раз.

– Н-н-н шми.

“Не шуми”. Мейнард хмыкнул. Эта соплячка во сне была довольно дерзкой, показывая совсем другой характер, чем во время торжественных похорон.

– Цисса! – снова настойчиво позвал он, пристально смотря на выглядывающее из-под одеяла лицо. Оно совершенно не изменилось.

Это человеческая природа – откликаться на своё имя. Только находясь в самом глубоком сне, или же при амнезии, человек не будет реагировать на своё имя. Помощница арка могла слышать, как он её ругает, и отвечать, даже не просыпаясь, но совершенно не признавала собственное имя. Это открытие удивляло даже больше ее прежнего, не вполне адекватного поведения.

Мейнард был бы идиотом, ели бы не заподозрил, что с девчонкой что-то не так. Но то, что Цисса Ленниг не соответствовала его ожиданиям, не обязательно было плохо.

Если она смогла удивить арка, то возможно, сумеет смешать карты и его противникам. Конечно, если не находится с ними в сговоре. Но у него еще будет возможность пристально понаблюдать за Циссой.

Везде, кроме ванной комнаты, конечно. В конце концов, он всё еще довольно приличный призрак.

Во всяком случае, Мейнард очень хотел на это надеяться.

А то, что от одного взгляда на румяное расслабленное лицо Циссы его бросало в жар, и обуревали желания, которых ну просто не должно быть у бестелесного призрака… Так это какая-то ошибка Вальвихи!

* * *

Альфия.

Йога давалась мне на удивление легко. Вначале я даже не сразу поняла, что тело-то другое. Здоровое, сильное и… неземное. Во всех смыслах слова. Девушка, которую я видела в зеркале ванной была… мм… очень красивой. Как с картинки. Стройная фигурка, точеное личико. Густые каштановые волосы и карие, с прозеленью в глубине радужки, глаза. Подружки умерли бы от зависти. Хотя… в этом случае им тоже предоставилась бы возможность улучшить себя при помощи адских демонов. В конце концов, грешили девчонки побольше меня.

После упражнений я легла спать и сразу же отключилась.

Когда у тебя ничего не болит, слабость не разливается по телу дряблостью мышц, как выяснилось, даже спится отлично.