Попытка возврата – 3

– Я вам благодарен за то, что вы тогда сделали, но поймите, я достаточно взрослый человек чтобы понимать, что государственная безопасность это не армия, где все просто и понятно. В безопасности постоянно плетутся интриги, а мне вовсе не хотелось бы, чтобы моя семья и мой внук хоть как-то пострадали от этой тайной войны. Скажу более откровенно – в тайной полиции прямо приветствуется доносительство, двуличие и подлость, даже по отношению к своим коллегам, поэтому я считаю, что порядочный человек в такой структуре служить не будет.

Оба-на! Где-то я уже слышал подобные песни. Только там их исполняли сбрендившие от кухонных посиделок либералы, а здесь это говорит с виду вполне вменяемый мужик. Нет, я бы понял если бы он был нищим и тупорылым "леваком" – это только они любят порассуждать о "кровавой гэбне" и о том, что там служат исключительно упыри. Но ведь Карл вполне самодостаточен и образован, поэтому должен хорошо понимать роль государственной безопасности в деле элементарного сохранения страны. Или это просто спесь барина, не желающего иметь никаких дел с "сексотом и филером"? Нет, тут что-то не сходится...

Во всяком случае, исходя из рассказов Аленки о своем отце, психотип у этого человека должен быть другой. И что это тогда значит? Проверка? А чего он меня вообще проверяет, на вшивость что ли? Думает что я сейчас начну возмущаться и доказывать обратное? Что я не подлый и не двуличный? В этом случае, человек начав оправдываться скорее докажет обратное, дав собеседнику неоспоримые козыри...

Карл очередной раз пыхнул, окутавшись ароматным дымом, скрывающим выражение глаз и я решился:

– Господин Нахтигаль, как вполне справедливо говорил один профсоюзный деятель: "при ста процентах прибыли, капитал попирает все существующие законы, а при трехстах, нет такого преступления на которое он бы не рискнул, хотя бы под страхом виселицы". Данные слова ни у кого не вызывают сомнения, но ведь на этом основании я не подозреваю именно вас, как яркого представителя капитала, в возможности совершения бесчеловечного преступления. Вы мне можете ответить, что не все капиталисты одинаковы. Но и я могу сказать, что спецслужбы спецслужбам рознь. Точнее взаимоотношения внутри этих спецслужб...

Собеседник негромко рассмеялся:

– А вы неплохо держите удар. Только насколько мне кажется, слова про капитал говорил ваш Маркс?

Я хмыкнул:

– Он скорее ваш. И насчет данной фразы вы несколько заблуждаетесь – впервые ее озвучил англичанин Даннинг, а Маркс, просто удачно повторил.

Нахтигаль опять пыхнув трубкой, заметил:

– Интересно, вы первый встреченный мною коммунист, который правильно идентифицировал авторство. Все остальные, приписывали ее либо Энгельсу, либо Марксу либо Ленину.

Хм, я бы ее тоже классикам приписал, если бы не препод, который у нас был на первом курсе. Время было как раз перед распадом Союза и во дворе в полный рост процветало кооперативное движение, вкупе с ростом криминала, вот преподаватель марксистко-ленинской философии очень в тему и дал нам эту цитату. А дав, заострил внимание на том, что многие считают, будто это слова Маркса, но на самом деле их первым ляпнул Т.Дж. Даннинг. Самое смешное, что со всей философии, я только это и запомнил, зато сейчас, ввернул цитату очень в тему, прокатив за умного. Теперь, главное не смазать это впечатление, так как будущий тесть, похоже вовсе не является сбрендившим либералом, как мне поначалу показалось, и весь этот разговор затеян с целью прощупать русского жениха с разных сторон. Может, я фанатик идеи, или просто дуболом от сохи от которого надо держаться подальше? Ну-ну. Значит пора удивлять этого доктора-капиталиста.

Взяв бокал, я его приветственно приподнял и чуть пригубив ароматного коньяка, пожал плечами:

– Может быть, дело в том, что вам попадались не слишком образованные коммунисты. А может в том, что я вообще не коммунист.

Ага, проняло. Карл даже трубку отложил в сторону и удивленно задрав брови уточнил:

– Насколько я знаю, вы являетесь полковником НКВД?

– Алекс вам совершенно правильно передала мое звание и место службы.

– Но разве возможно служить в вашей организации и не быть при этом членом партии?

Я улыбнулся:

– Как видите.

Нахтигаль, тоже отхлебнул из своего бокала и задумчиво произнес:

– Не верить вам на слово, я не имею никаких оснований. Просто в данном случае ложь – бессмысленна. Но скажу честно – вы меня сумели удивить во второй раз.

– А когда был первый?

Мне думалось, что немец скажет насчет того, как я его отбрил по поводу подлости и двуличности гэбешников, но ответ был неожиданный: