Пора убивать

– Заткнитесь, губернатор! – не сдержавшись, заорал на него Джейк. – Я еще не закончил, и не смейте меня перебивать!

Такая потеря самоконтроля поразила не только Бакли – удивились все. Не стоило ему вчера пить столько «Маргариты», подумала Эллен.

– Приношу вам свои извинения, мистер Брайгенс, – спокойным голосом сказал Бакли. – Пожалуйста, не зовите меня больше губернатором.

– Позвольте мне, – вступил Нуз. – Предстоящий суд будет долгим и тяжким испытанием. Мне нетрудно понять то напряжение, в котором вы оба сейчас находитесь. Вы, мистер Бакли, и вы, мистер Брайгенс, являетесь высококлассными профессионалами, и я благодарен судьбе, давшей мне возможность в этом сложном деле работать вместе с вами. К сожалению, не приходится сомневаться в том, что теплых чувств по отношению друг к другу вы не испытываете. В этом нет, конечно, ничего необычного, и я не стану просить вас крепко жать руки и стать друзьями. Но я вынужден буду настаивать на том, чтобы вы, находясь в зале или в моем кабинете, воздерживались бы от стычек между собой, а голос бы повышали только в случае самой крайней нужды. Обращаться друг к другу вы будете так: «мистер Брайгенс», «мистер Бакли» и «мистер Масгроув». Всем ли вам понятно, что я сейчас сказал?

– Да, сэр.

– Да, сэр.

– Отлично. В таком случае продолжайте, мистер Брайгенс.

– Благодарю вас, ваша честь. Как я уже сказал, мой подзащитный возобновляет свое требование о перемене места суда. Я хочу, чтобы в протокол было внесено следующее: сегодня, двадцать второго июля, в девять часов пятнадцать минут утра, пока мы с вами сидим здесь, в кабинете судьи, и ждем начала выборов жюри присяжных, здание суда округа Форд окружено войсками национальной гвардии штата. Перед главным входом на лужайке группа куклуксклановцев в белых балахонах переругивается с толпой чернокожих. От столкновения их удерживают только хорошо вооруженные гвардейцы. Кандидаты в присяжные, направляясь сегодня утром в суд, явились свидетелями этого чудовищного цирка перед входом. Избрать справедливых и непредвзятых присяжных здесь невозможно.

Бакли надменно усмехался, и, когда Джейк смолк, он небрежно уронил:

– Могу я ответить на это, ваша честь?

– Нет! – резко произнес Нуз. – Требование отклонено. Что у вас еще?

– Защита собирается дать отвод всему нынешнему составу кандидатов в присяжные.

– На каких основаниях?

– На тех основаниях, что Клан небезуспешно пытался запугать будущих присяжных. Нам известно по меньшей мере о двадцати сожженных крестах.

– Я и сам намеревался отвести эти двадцать человек, если, конечно, они сюда придут, – проинформировал Джейка Нуз.

– Это просто здорово, – саркастически отозвался Джейк. – А как насчет тех угроз, о которых мы не знаем? Как насчет тех присяжных, которым известно о сожжении крестов?

Вытирая платком глаза, Нуз молчал, Бакли готов был произнести речь, но боялся перебивать.

– У меня есть список, – Джейк раскрыл папку, – тех двадцати, во дворах которых были сожжены кресты. У меня есть также копии полицейских рапортов и свидетельские показания шерифа Оззи Уоллса. Я готов передать все это в распоряжение суда в качестве обоснования своего требования полной замены нынешнего состава кандидатов в присяжные. Пусть эти документы также войдут в официальный протокол, так чтобы Верховный суд смог впоследствии представить себе истинную картину происходившего.

– Собираетесь подавать апелляцию, мистер Брайгенс? – поинтересовался мистер Бакли.

Эллен впервые встретилась с окружным прокурором, но ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять, почему Джейк и Гарри Рекс его ненавидели.

– Нет, губернатор. Дело не в апелляции. Я пытаюсь сделать все от меня зависящее, чтобы случай моего клиента рассматривался справедливым судом и беспристрастным жюри. Вы должны помнить о том, что право на такой суд – это основное конституционное право гражданина. Это пародия на справедливость – не отвести нынешний состав жюри, зная, что часть людей подверглась запугиваниям головорезов из Клана, которые готовы повесить моего подзащитного.

– Ваше требование отклонено, – коротко сказал Нуз. – Я не могу потратить неделю на подбор нового. Что у вас еще?

– Какое значение имеет время, когда речь идет о человеческой жизни. Мы же говорим о правосудии. Больше у меня ничего нет. Хочу вас только попросить о том, чтобы, когда вы отпустите тех двадцать человек по домам, остальные присяжные не знали бы истинных ваших мотивов.

– Я как-нибудь справлюсь с этим, мистер Брайгенс.

Пейта тут же послали найти и привести сюда Джин Гиллеспи. Ей вручили список из двадцати имен. Вернувшись в зал, Джин зачитала список, а затем добавила, что названные могут отправляться домой, поскольку нужда в них отпала. Выполнив поручение судьи, Джин вернулась в кабинет.

– Сколько их там осталось? – спросил ее Нуз.

– Девяносто четыре.

– Вполне достаточно. Уверен, что мы без труда подберем двенадцать достойных.

– И двух не найдешь, – прошептал Джейк Эллен так, чтобы его смог услышать и Нуз, и Норма – пусть запишет и это.