Пора выбирать (СИ)

— Кхе-кхе, — подал голос Денис. — Вообще-то, Захар, мне кажется, что ты слишком идеализируешь Жору и Алису, и преувеличиваешь их роль для кампании. Да, они опытные волонтёры, но не бывает незаменимых людей. Когда я служил в армии, там было так: есть солдат, а есть офицер. И вот в нашем штабе Дима — офицер. Его решения могут кому-то не нравиться, но так уж повелось, что приказы не обсуждаются. Так что я предлагаю быть реалистами и продолжать заниматься избранным делом, несмотря на кадровые перестановки. И если Ярик или Макс всё-таки откажутся занять место Жоры, то я предлагаю тебе, Дима, подумать над моей кандидатурой.

— Вот видите! — подхватил Дима. — Что и требовалось доказать. Есть всё-таки среди нас люди, которые имеют здравое независимое мышление…

— Денис, — обратился Захар. — Если бы я находился в штабе такой короткий срок, как ты сейчас, то я бы на твоём месте сидел и помалкивал.

— Да, я новичок, — сказал Денис. — Но вот опять же, Алиса сегодня меня фактически бросила. Хотя я совсем недавно с вами, ничего толком не знаю, а она отправила меня одного с тобой в агитпрогулку, и когда меня задержали, я испытывал не самые приятные эмоции, мягко говоря, на меня оказывали психологическое давление. А если бы она пошла с нами, этого бы не случилось.

— Но ты ведь знал, куда идёшь, когда шёл к нам в штаб? Или ты новости не читаешь? Жене координатора сочинского штаба менты ломали пальцы. Так что оппозиция — это не для трусливых! И здесь каждый — рассчитывает прежде всего на самого себя! Тебя в армии разве не научили принципу: «рассчитывай сам на себя»?

— Ребята! — воскликнул Макс Панфилов. — Хватит вам! Денис прав в том, что вы теряете время на пустые споры вместо того, чтобы заниматься делом. Хочу сказать, что я долго нахожусь в штабе, и весь конфликт между Жорой и Димой развивался при мне. Так вот, с одной стороны, Дима многое преувеличивает, но с другой, Жора тоже иногда может сорваться и повысить голос. Хотя я не помню ни одного случая, чтобы это было без причины. — Макс, который безоговорочно поддерживал первое восстание против Тучина, замялся. Ему предложили стать сотрудником штаба, а для бедного студента получать деньги за любимое хобби будет нелишним. — Поэтому я предлагаю обоим сторонам услышать друг друга и достичь компромисса. Или, если это невозможно, забить на разборки и работать дальше. У нас уже меньше чем через неделю выдвижение, не время цапаться.

Макс, который высказал нейтральную позицию, почти всех убедил. Ребята снова замолчали, на этот раз обдумывая и прикидывая. Однако Захар понимал, что промолчать — значит признать власть Димы. Формальные полномочия и так на его стороне. А если дать ему добиться своего, он почувствует неограниченную власть и начнёт вести себя ещё хуже. Остаться сейчас нейтральным — то же самое, как если бы Захар остался нейтральным в борьбе партии Клыкова с оппозицией.

— Нет, — сказал Захар. — Я НЕ СОГЛАСЕН. Ребята, не слушайте его! Макс, ты не прав. Дима, тебе это так с рук не сойдёт. Ты не можешь просто так взять и лишить слаженную команду её ключевого звена.

— Короче так, Дима, — сказал Ярик, — либо ты возвращаешь Георгия на место, либо мы все — или большая часть из нас, — он неодобрительно покосился на Макса и Дениса, — уходим вместе с Жорой и Алисой.

— Шантажом вы всё равно ничего не добьётесь, — нудил Дима. На поверку он оказался ещё более «непрошибаемым», чем Тучин, тут даже Захар со своей силой убеждения не смог ничего поделать.

— Ладно, друзья, пойдёмте, — сказал Жора, который весь разговор сидел в сторонке, обхватив голову руками. Сейчас он поднялся, лицо его было смертельно уставшим. — Диме бесполезно пытаться что-либо объяснять.

— Ну и тварь же ты, Денис! — сказал Ярик, когда они вышли на улицу, оставив Зуброва в штабе в одиночестве.

— Э, полегче! Я ведь могу и по морде врезать, — огрызнулся Денис.

— Жора, мы будем бороться за тебя! — заверил Яр. — Алиса, не переживай, всё будет в порядке!

Алиса явно нуждалась в утешениях, потому что выглядела так, как будто была на грани нервного срыва. Захар боялся, что она сейчас заплачет.

— Ребята, я предлагаю тем из нас, кто против увольнения Жоры, сегодня вечером, или, крайний срок, завтра, написать в Москву этому Олегу, — объявила Злата. — Объяснить ситуацию со своей стороны, и высказаться против такого решения. Если это, конечно, действительно его решение, а не Димы, то обращения многих волонтёров заставят серьёзно задуматься, правильно ли он поступает.

Собственно, на том и разошлись. Вернувшись домой, Захар сразу сел за написание послания Олегу Соснову, адрес в «Телеграмме» которого ему переслала Злата. Захар писал до двух часов ночи, вложив в дело весь свой талант и творческую энергию. Если одно-единственное письмо и могло изменить всё, то это обязательно должно было. Когда Захар отправил текст, он оказался настолько большим, что не уместился в лимит одного сообщения, и программа автоматически разбила его на три части.