Пора выбирать (СИ)

— С восьми утра до пяти-шести вечера я торчу на этой долбаной фабрике. Впахиваю до седьмого пота. Ухожу оттуда полностью выжатая, никакая. Но вместо того, чтобы притащиться домой и распластаться без движения, я, твою мать, лечу в штаб! Нужно организовывать кубы, агитировать. Сами по себе люди не узнают о Февральном, большинство не смотрит интернет, в эфире цензура. Но кроме меня никому ничего не нужно! Чтобы заставить кого-то что-то делать, приходится десять раз пинать! И то потом результат будет таким, что лучше было самой всё сделать!.. Как же бесят людское наплевательство, инфантильность. Почему, когда я, едва стоя на ногах, стараюсь раздать побольше листовок, этот разгильдяй Постернак стоит в сторонке, болтая со своими приятелями и иногда лениво изображая активность?? Этот Юрий Тучин, который вроде как лидер штаба, он не стоял с нами ни разу, чёрт возьми, ни разу! Он приезжает, помогает собрать агитационный куб с баннером, и ретируется! Вопрос — какие функции он выполняет, как координатор? За что он получает свою зарплату в штабе, за расход топлива на поездку? Какие у него достоинства, помимо депутатского мандата? — Алиса шумно вздохнула. — Моя жизнь вот-вот лопнет по швам!.. В последние дни стало нехорошо прихватывать сердце. Я была на грани нервного срыва, звонила, писала тебе, но ты сутки не отвечал… Вот сижу тут одна в квартире, голодная, последний раз ела вчера утром… На зарплату рядового кондитера оплатить бы коммунальные услуги, да подлатать старое платье. А то, что возможно, отдаю штабу, кампании это нужно. Я реально голодаю, блин. И в такой тяжёлый период рядом нет самого дорогого, самого светлого человека — ТЕБЯ! Я бы со всем справилась, если бы рядом был ты, твоё плечо.

Выпалив всё это, Алиса надрывно разревелась. Захар был потрясён таким эмоциональным монологом. Он толком не знал, что ответить. Слова застряли в горле. Чем больше Алиса рассказывала, тем холоднее становилось в груди. Он боялся за Алису. Немного переварив информацию и собравшись с мыслями, Захар ответил следующее:

— Послушай, ты очень сильная. Я уверен, ты справишься со всеми проблемами. Я в тебя верю, — сказал он, при этом голос его звучал неуверенно, потому что, по правде говоря, Захар с трудом представлял, как один человек может справиться с таким грузом забот сразу. — И я не отвечал, потому что ездил на день в Питер. По дороге не ловил интернет, а там у меня было вступительное испытание в вузе…

Алиса не прекратила плакать, но рыдания были уже не такими громкими. Наконец она, шмыгнув носом, слабым голосом сказала:

— Знаешь, я думаю, нам пора заканчивать разговор. Не хочу, чтобы ты видел меня в таком состоянии.

— Нет, ничего страшного! — Захар перепугался ещё больше. — Ты для меня всегда самая красивая. Даже заплаканная и невыспавшаяся… Другой такой принцессы нет на Земле.

Нужно было говорить что-то ещё, утешать её, но Захар словно воды в рот набрал. Каждое слово давалось ему с неимоверной тяжестью. Он сочувствовал Алисе, но корил себя за то, что не мог быть сейчас с ней рядом. Пока она, по сути, спасала страну от гибели, Гордеев находился тут, и занимался какой-то чепухой — целыми днями сидел в номере, смотрел фильмы (которые были нужны для поступления), писал стихи, глядел в окно на панораму Москвы. Спал по девять часов, а то и больше. Вёл сытое существование, так как у мамы было достаточно денег, чтобы в довольствии покупать продукты в супермаркете, а иногда даже и в центральном гастрономе. Сейчас его грызла совесть, и недавняя победа в отборочном туре показалась далёкой, незначительной мелочью. Поэтому Захар даже не упомянул про неё.

В повисшем молчании, прерываемом редкими всхлипами Алисы, Захар услышал, как на том конце линии завибрировал телефон.

— О! Ты это слышал? Сообщение! В три часа ночи, блин! Они даже по ночам, когда мне нужно хотя бы несколько часов на восстановление, не могут оставить меня в покое! Всё время пишут по работе, то наши из штаба, то из федерального центра!.. Как же они достали! Нельзя, что ли, без меня разобраться?!

— Значит, ты нужна им, ты всё делаешь правильно, — заверил Захар.

Вид у него был хмурый и серьёзный. Он не очень хорошо умел говорить слова утешения. Гордеев привык, если у другого человека какая-то проблема, стараться помочь ему реальными, конкретными действиями, а не тратить время на сопли и болтовню. Но в данной ситуации эта тактика была беспомощной. Захар глядел на Алису, и казалось бы, вот она, перед ним, хотелось обнять любимую посильнее, приласкать, согреть. Но окно экрана, в которое никак не просочишься, безжалостно отгораживало её от Захара…

Часть вторая. Лето огнедышащее. Глава 2. Абитуриент

Несмотря на успешное прохождение первого тура в санкт-петербургском университете, Захару было рано прохлаждаться. Впереди маячило решающее собеседование во ВГИК.