Порабощенная

хотя в доме все жаждали его внимания.

— Пожалуйста дайте мне чем-нибудь прикрыться.

— Римляне не стыдятся обнаженного тела. Наоборот, они выставляют его напоказ при малейшей возможности, — сухо заметил Келл.

— Я же не римлянка, — сказала Диана, пытаясь волосами прикрыть обнаженную грудь.

Келл обратился к одной из женщин:

— Позови рабыню для банных услуг, нет лучше двух: эта женщина капризна.

Девушки вошли в комнату почти сразу же, как только женщина вышла. Они были молоды и мускулисты, с коротко подстриженными волосами, в легких туниках и сандалиях.

— Вымойте новую рабыню и приведите ее ко мне. Я выберу ей столу[20].

Диана гордо подняла голову.

— Я не рабыня! — резко сказала она.

Келл вздохнул. Он подошел к скамье и, собрав все свое терпение, спокойно обратился к ней:

— Тебя бы стоила хорошенько выпороть.! Я нутром чувствую, что если выдеру тебя как следует с самого начала, то избавлю себя от многих неприятностей. Но, полагаю, хозяину больше понравится твое тело без следов от моей плетки.

Диана даже задохнулась: — Вы с ума сошли!

Келл продолжил, будто она ничего и не говорила:

— Жизнь будет много проще для нас обоих, если мы сразу достигнем взаимопонимания. Твоя речь и манеры подсказывают мне, что ты достаточно умная женщина. Так знай: я занимаю заметное положение в этом доме и мое слово здесь — закон. А все потому что я держу всех, кто ниже меня, в узде. Все идет как по маслу, и потому все счастливы. Именно этого и хочет хозяин, а чего хочет хозяин, того хочу и я. Итак, чего хочу я, должна хотеть и ты. Я ясно выражаюсь?

Диана ответила ему в том же тоне, в каком он разговаривал с ней!

— Совершенно ясно. Я не вижу изъянов в вашей логике, но мне ненавистна ваша бесхребетность и отсутствие моральных принципов!

Его глаза опасно сверкнули.

— Продолжай! — Eго тон ясно говорил, что, если она продолжит, он не отвечает за последствия.

— Я голая. Я отказываюсь говорить с вами.

Келл прекрасно понял, что она имела в виду. Он был надсмотрщиком над своими соплеменниками, подчинялся римлянину. Но ее идеалы были такими благородными и высокими лишь потому, что она никогда не жила в рабстве. Интересно, что произойдет, когда она вкусит все его прелести? Ждать ему оставалось недолго.

— Я надеялся, что мы достигнем взаимопонимания, мы же только зашли в тупик. Пусть будет так. — Он сделал знак рабыням для банных услуг увести ее.

Они пошли не туда, куда удалился Маркус, и Диана подумала, что в доме, очевидно, не одно банное помещение. Они провели ее в дверь, завешенную тяжелой холщовой занавеской. Диана почувствовала большое облегчение, потому что вокруг больше не было мужчин.

Комната оказалась не слишком большой, но безукоризненно белой; в центре располагались бассейны бирюзового цвета. Над самым большим из них клубился пар. Диане захотелось поскорее влезть в горячую воду.

— Я сама вымоюсь, — величественно произнесла она, спускаясь по ступенькам в воду.

Рабыни обменялись взглядами, но промолчали. Одна из них вылила в бассейн что-то из флакона изящной формы. Клубы ароматного пара поднялись над водой, окутав Диану.

— Что это? — спросила она.

— Это ладан, благовоние, — последовал ответ.

Опустившись в воду, Диана почувствовала себя на седьмом небе, закрыла глаза и прислонилась головой к бирюзовым плиткам. Она глубоко дышала, и казалось, все страхи и заботы, навалившиеся на нее, растворяются вместе с напряжением. Неожиданно она почувствовала, что рядом с ней в воде кто-то есть.

Она резко открыла глаза и замерла в страхе, увидев по бокам рабынь с каким-то страшноватым инструментом в руках.

Когда она вскрикнула, девушки постарались ее успокоить.

— Это всего лишь стригиль[21], — пояснила одна, протягивая ей руку с инструментом.

Стригиль?

Когда девушка увидела, что Диана не понимает, она пояснила:

— Мы разотрем твое тело, чтобы кожа стала чистой. Это не больно. Вот смотри.

Диана слишком устала, чтобы протестовать. Она вышла из воды и легла лицом вниз на мраморную поверхность, как ей указали. Ей думалось, что процедура будет неприятной, но она уже поняла, что придется столкнуться с множеством странных обычаев на этой вилле в Аква Сулис. Чем скорее она привыкнет к новым и незнакомым вещам, тем легче станет ей же самой.

Приспособиться к другому времени и другой культуре будет самым сложным из того, что ей выпало в жизни. Страшно и трудно физически и нравственно. Диана старалась уверить себя, что она гораздо умнее и образованнее всех живущих на этой вилле: ведь ее принадлежность к современности делает ее куда цивилизованнее тех, кто жил в первом веке.

Ей необходимо приспособиться к здешней жизни. Она должна смириться с небольшими, несущественными отличиями. Она сохранит свою энергию и силу, чтобы протестовать против серьезных вещей, которые невозможно принять. Например, против рабства! Ведь оно должно быть ненавистно всем цивилизованным людям!