Поработи меня нежно (ЛП)

Некоторые из танцовщиц были иными. Мек, как и ЙенЛи, с пылающей кожей, зеленоватый оттенок которой выдавал явное возбуждение, вызывающе скользила по шесту вверх и вниз.

У нее не было груди как таковой, только плоская поверхность, которая ощущалась мягче чем шелк. Как ни странно, человеческие мужчины восхищались ею. Они постоянно гладили ее кожу, словно были зависимы от этого прикосновения.

Наконец-то я нашла свою цель.

Джонатан сидел один, попивая золотистую жидкость из хрустального стакана. Он молча смотрел на танцующих женщин, излучая напряженность и задумчивость.

Одна из них, Деленсин с голубыми волосами, лазурной кожей и четырьмя руками подошла к нему, соблазнительно надув свои небесно-голубые губки. Он зарычал на нее, прогоняя жестким взмахом руки.

Я устроилась напротив него, глядя в лицо своему врагу. Его одежда была помята, и глубокие морщины залегли вокруг плотно сжатых губ. Сейчас здесь он не был тем успешным, стильным мужчиной, каким встретился мне на вечеринке.

Он оставался там еще в течении часа. Почему он здесь? Ждал ли он кого-нибудь? Он ни с кем не разговаривал, лишь давал знак указательным пальцем каждый раз, когда требовалось обновить его выпивку.

Джонатан прикончил четвертый стакан, как раз, когда настенные часы показывали пять утра. Выражение расчетливости мелькнуло на его лице, он очень спокойно встал и покинул помещение.

Я удивленно моргнула, но последовала за ним. Машина с водителем ждала его возле бара.

– Домой, – сказал он водителю, и это было его первое слово за весь вечер.

Он устроился на шикарном заднем сиденье, и я проскользнула за ним следом, лишь едва задев призрачной формой закрывающуюся дверь. Легкое пощипывание прокатилось по телу, отражая реакцию моего духа.

Автомобиль снизил скорость. Джонатан смотрел в окно всю дорогу, и чем ближе мы подъезжали к его имению, тем резче становились его черты.

Что черт возьми с ним происходит? Дерьмо, я хотела залезть к нему в голову.

Как только он прибыл домой, я отправилась за ним следом. Он поднялся по лестнице в спальню.

Ни к своей жене, отметила я, а в свою собственную, с явно мужским декором темных оттенков зеленого и синего. У меня не было времени оценить ее в полной мере, когда я была здесь в прошлый раз.

Большая кровать с пологом и четырьмя массивными столбиками была застелена кроваво-красными шелковыми простынями, прямо над ней на потолке приделаны зеркала.

Харнес[8] висел в дальнем правом углу, где ковер был покрыт прозрачным пластиком, чтобы никакие телесные жидкости не испортили первозданность пола.

Так он любитель жестких сексуальных игр. Вот так сюрприз!

Джонатан не переодевался, оставшись в полосатых брюках, галстуке и пиджаке. Подойдя к телефону возле кровати, он поднял трубку и просто произнес:

– Уэйн.

Мое сердце бешено стучало в груди, и я поспешила к нему. "Уэйн" – другое имя, которое часто использовал ЙенЛи.

Я не слышала человека на другом конце провода, но в следующее мгновение Джонатан сказал:

– Я передумал. Забудь о женщине, которой ты мне раньше рассказывал. Она не подойдет.

Тишина. Я материлась себе под нос, потому что не могла услышать, что ему ответили.

– Просто возьмите Рака. – Пауза. Затем, – Хантер готов заплатить любую цену. Сделай это. Как можно раньше.

Я потирала руки и улыбалась. Ему не нужны были другие девушки. Это хорошо. Они планировали похищение для Люциуса. Еще лучше. Все шло своим чередом.

Джонатан усмехнулся на очередную реплику ЙенЛи, его плечи расслабленно опустились.

– Нет, – сказал он. – Убедись, что она будет доставлена целой и невредимой. Каждый синяк на ее теле, оставленный твоими людьми, каждая царапина, даже самая маленькая, снизит ее цену.

Я не сомневалась, что эта установка: не навреди, исходила прямиком от Люциуса.

Мужчины закончили разговор, но я осталась, предвкушая развитие событий. Я наблюдала как Джонатан, весело напевая, разделся догола.

Одетый в одну самодовольную улыбку, он отправился в постель. Я надеялась, что телефон зазвонит, но он молчал. Джонатан захрапел спустя пару минут.

Я подошла к краю кровати и взглянула на него сверху. Он выглядел таким расслабленным во сне, его лицо обрело мальчишеские, почти невинные черты.

Какая ложь.

Как легко было бы убить его сейчас.

К сожалению, он еще нам нужен. Я отправилась на улицу.

Луна уже начала тускнеть, уступая солнечным лучам. Я ускорила шаг, концентрируясь мыслями на Люциусе и собственном теле.

Вскоре я почувствовала, как мой дух начинает притягиваться все ближе и ближе. Опора под ногами исчезла, замелькали белые огни.

Вскоре дом посла быстро промелькнул перед глазами, еще быстрее моя комната, Люциус, вышагивающий у кровати, и Люц, следующая за ним, затем мое тело и душа соединились. Щелчок.

На мгновение я увидела лишь темноту, но затем открыла веки.

Люциус должно быть почувствовал мое присутствие, поскольку внезапно оказался рядом, рассматривая меня сверху вниз. Люц подпрыгнула и устроилась у меня в ногах, наблюдая за нашим общением.

– Где. Черт возьми. Ты была? – прорычал Люциус негромко и угрожающе. – Почему так охренительно долго?