Поражение на западе. Разгром гитлеровских войск на Западном фронте

«1. НАНЕСЕНИЕ ВИЗИТОВ.

Часы визитов: 11.30-13.00 по воскресеньям, 17.00-18.00 по будням. Ни в коем случае не позднее и никогда днем...

Входя в комнату, держать головной убор в левой руке. Садясь, класть головной убор...

Приход и уход: визит должен длиться около десяти минут.

Не смотреть на наручные часы. Не объяснять причин завершения визита. Открывая дверь при уходе, не поворачиваться спиной к обществу.

2. РАЗВЛЕЧЕНИЯ.

Вино: белое вино пить из высоких бокалов, красное – из низких.

Танцы: первый танец и кадрили всегда танцевать с соседкой по столу. Никогда не танцевать непрерывно с одной и той же дамой.

Цветы: разворачивать букет в холле. Никогда не дарить букет в обертке. Преподнося цветы, держать их стеблями вниз...

3. РАЗНОЕ.

На скачках офицер не должен приближаться к тотализатору...»

Успех этих методов в формировании в армии преданности и дисциплины не вызывает сомнений. Безликим, вышколенным офицерам так крепко вбили в головы мысль о всесильностивласти, что они цепенели от одного присутствия высокого начальства. Жить значило повиноваться, и никаких других целей в жизни не существовало. Невозможно было даже помыслить о том, чтобы возразить верховному главнокомандующему Адольфу Гитлеру. В любом случае, даже если бы офицеры осмелились бросить ему вызов, то не знали бы, как это сделать: их не учили этому.

Поскольку офицерский корпус не мог составить оппозицию политической власти, остается вопрос, не могла ли подобная инициатива исходить от рядового состава. Русская революция 1917 года, хотя зародилась в гражданском обществе, продемонстрировала, что современные армии могут восстать против конституционной власти даже вопреки своим военным лидерам. Многие современные военные деятели были уверены в том, что безуспешная война повлечет за собой распад вооруженных сил Германии. Их мнение основывалось на исторических примерах Австрии в 1918 году и России в 1917 году. Однако справедливость требует отметить, что, хотя поражениям вермахта нет равных в современной истории, ни разу не возникло даже намека на мятеж рядового состава. И это несмотря на то, что солдат неумело вели к безнадежной цели, они несли катастрофические потери и терпели невообразимые лишения. Вот результат союза прусской дисциплины и нацистской пропаганды. Немецкие солдаты не восстали вовсе не из-за своей преданности режиму. Они не восстали потому, что запугивались и одурманивались пропагандой интенсивно и непрерывно, совершенно потеряли способность к сопротивлению и возражениям. Дисциплина и неведение, а не преданность удерживали немецкого солдата на поле боя вплоть до мая 1945 года.

Мы должны признать, что немалая заслуга в этом принадлежит офицерскому корпусу. Готовые слепо повиноваться сами, офицеры требовали повиновения и от своих подчиненных. Со времен Фридриха Великого немцы привыкли бояться военную касту и уважать ее, поэтому неудивительно, что призванные на военную службу легко подчинялись дисциплине, культивировавшейся профессиональными военными. Философия абсолютного подчинения командиру укрепилась с пришествием национал-социализма и его принципа «фюрерства». Фетишизировав дисциплину, офицерский корпус подавил любое сопротивление, которое могло бы зародиться в солдатской среде при всеобщей мобилизации.

Каждый немецкий солдат должен был знать назубок «Обязанности немецкого солдата», провозглашенные Гинденбургом 25 мая 1934 года и воспроизведенные без изменений в 1942 году. Приведем первые четыре абзаца этого наставления: